― точно такая же история, ну а стрижи… Стрижи, хоть и живут рядом с человеком и часто попадаются нам на глаза, тоже не садятся возле наших домов просто так.
Точнее, стрижи вообще не садятся на землю. Вся их жизнь состоит из сплошного полёта. В школу им ходить не надо, в университет и на работу тоже, а телевизоров и компьютеров они ещё не придумали. Нежиться под одеялом им тоже не нравится, да и одеял у них нет, что и говорить о других привычных нам развлечениях ― книгах или каком-нибудь там футболе. Совсем другая жизнь у стрижей, и небо ― её главная часть.
Без полёта стрижи проводят только два месяца в году. Меняют свои поднебесные радости на необходимость продолжения рода. Выбирают себе пару, вместе строят гнездо, по очереди высиживают птенцов, а после ― вместе с ними улетают в тёплые края. В августе.
Стоит ли говорить, что, когда Юра нашёл стрижа, за окном стоял как раз август?
То самое время, когда тётя забирает меня от родителей и увозит к себе. Моё любимое время года, если уж честно. Все, наверное, ждут лета как праздника, потому что не нужно ходить в школу и делать домашние задания, а вместо этого можно гулять, купаться и заниматься всем, чем захочется… Но я жду лета особенно. Потому что каждое лето на несколько дней из своего маленького городка я уезжаю к тёте в город большой ― и там мы каждый день придумываем что-нибудь интересное.
Прожигаем жизнь, как говорит тётя. Едим огромные воздушные вафли, пьём кофе удивительно яркого лазурного цвета, ходим в кино, катаемся на аттракционах, покупаем игрушки, о которых я до этого в течение всего года мечтала, а иногда ― и игрушки, о которых и мечтать невозможно было, потому что я просто не знала, что такие бывают…
В этот раз мы прожигали жизнь, спасая стрижа.
Но чтобы кого-то спасти, сначала нужно выяснить, как это сделать, иначе можно только навредить.
– Заберём его к себе? ― медленно, будто бы с сомнением, сказала Аня, хотя на самом деле для себя уже всё решила.
Тётя тоже решила, потому что пройти мимо и выбросить птичку из головы ни одна из них не смогла бы, но на всякий случай всё равно покачала головой.
– А что если… ― Толком сформулировать мысль с первого раза у неё не получилось, пришлось попробовать снова. ― Ну, ты же сама знаешь: если потрогать птенца или там покопаться в гнезде, некоторые птицы больше в гнездо своё не вернутся и к птенцу своему больше не подойдут. Что если это птенец, а мы его потрогаем, и родители от него отвернутся?
Как я уже говорила, тётя не была орнитологом и понятия не имела, чем стриж-птенец отличается от взрослого стрижа, но на всякий случай всё равно волновалась.
Она всегда волнуется именно так ― на всякий случай, и называет это предус-мот-ри-тель-нос-тью. Мол, лучше я заранее всё продумаю и обо всём побеспокоюсь, а если что-то плохое случится, буду к этому готова.
Аня присела на корточки, разглядывая стрижа.
Стриж сделал вид, что вся эта ситуация не имеет к нему ни малейшего отношения. Он сидел ― маленький,
