мимо рядов киосков и маленького базарчика, он смешался с толпой, втекающей на станцию метро. Четверти часа от «Электрозаводской» до «Комсомольской» было вполне достаточно, чтобы расслабиться окончательно. В переходе Илья купил пару газет и рассеянно просмотрел их в вагоне, поглядывая то на текст, то на стоявшую в нескольких шагах девочку лет десяти. Девочка была очень серьезная и деловитая, ее сосредоточенное лицо вполне подошло бы взрослой женщине. Илье такие нравились.
Ему захотелось побыстрее попасть домой.
2
Кирилл любил осень.
Если мы спросим себя, как отражается на человеческой судьбе любовь к тому или иному времени года, то вряд ли найдем ответ. Связь, наверное, есть, но какова она – не подскажет самый талантливый психолог. Можно любить зиму и нести в себе тепло, можно предпочитать лето, оставаясь осколком льда.
Кириллу нравилась осень, и не та багряно-золотая, воспетая Пушкиным, а самая обычная московская – с тоскливым серым небом и холодным влажным ветром, гуляющим по проспектам. Он никогда не пробовал разобраться, какие струны задевают в его душе слякоть и дождь. В тринадцать лет редко задаются такими вопросами. Но аналогия с Пушкиным ему слегка льстила. Когда тебя с четырехлетнего возраста называют поэтом, это может привести к чему угодно – но только не к заниженной самооценке.
Для своего возраста он был высоким, но хрупким мальчиком с совсем еще детским лицом. Многие его сверстники уже раздавались в плечах, грубели, с достойным лучшего применения упорством превращаясь в пародию на взрослых. Кирилл еще оставался мальчишкой.
Скажи кто-нибудь, что он этому рад, Кирилл бы искренне возмутился. Однако это было именно так.
Кирилл Корсаков боялся взрослеть.
Он ушел из школы после третьего урока – занятия никогда не казались ему чем-то, требующим особо серьезного отношения. Какое-то странное настроение владело им с утра – давным-давно, в ту пору, когда его прозвали «самым юным в мире поэтом», Кирилл называл такое настроение «стишным». Он употреблял это словечко и сейчас – когда надо было оправдаться за невыученное задание или увильнуть от какой-нибудь домашней работы. В школе это уже перестало помогать, а вот дома… «Мама, у меня стишное настроение», – фраза всегда действовала безотказно.
Единственной проблемой было то, что Кирилл давным-давно не писал никаких стихов.
– Ты куда сейчас? – Одноклассник Кирилла Максим Слугин, убежавший с последних уроков «за компанию», обнял его за плечи. Наверное, это был самый странный из друзей Кирилла – крепкий, абсолютно прямолинейный паренек, непонятно как и зачем переходящий из класса в класс. Из поэтов он знал только Пушкина и Корсакова, причем в правильности своих знаний был уверен ровно наполовину. При этом он сохранял трепетное уважение к чужому таланту – возникшее с первого класса, когда Кирилл за один день наградил всех ребят стихотворными дразнилками.
– Домой.
