какой-то момент ржавый металл каким-то чудом мне поддается и начинает расшатываться. Не веря своему успеху, я тихонько отворачиваюсь от всех спиной, продолжая распиливать этот ужасный механизм обломком от неподалеку найденного ножа.
Глава 5
Я распиливаю свои кандалы предельно незаметно и тихо, моля Бога о том, чтобы меня никто не увидел. По моим щекам стекают горькие слезы обиды на этого демона проклятого. За то, что касался меня бесцеремонно, за то, что смеет решать мою судьбу и считать, что я еще кланяться ему за это буду. Больше ни на минуту не собираюсь оставаться в лапах Алихана. Пусть он и возомнил себя хозяином всех и каждого, но я ему не принадлежу и никогда не стану его.
Не знаю, сколько проходит времени, но у меня уже руки жечь начинает от постоянного трения ножом о ржавые кандалы, но, к счастью, мои усилия срабатывают. Я все же подпиливаю их достаточно для того, чтобы с силой дернуть и разломать пополам этот ужасный механизм, и сразу же отбрасываю от себя кандалы подальше, наконец чувствуя себя свободной.
Быстро по сторонам осматриваюсь. Вокруг слишком много народу, чтобы я просто могла сбежать, поэтому я максимально затаиваюсь, сливаясь с толпой таких же рабынь, как и я, стараясь стать собственной тенью, чтобы меня даже никто не заметил.
Глубокой ночью свита укладывается спать. Засыпают слуги, и даже маленький Тай, разносящий хлеб, уже сопит на боку. Улеглись все, но только не я. Я лежу на холодной земле и выжидаю время. Точно дикий зверек, я жду удобного момента, пытаясь хоть как-то согреться в этой морозной ночи.
Когда я уже готовлюсь сделать отчаянный шаг к побегу, из-за скалы до меня доносится какой-то треск, и уже через минуту с ужасом вижу, как на нашу свиту набрасываются какие-то жуткие дикари. Они появляются словно из ниоткуда, сразу же начиная хладнокровно убивать все живое на своем пути.
Их страшные черные морды все измазаны в крови, а в руках блестят острые кинжалы. Они издают истошный крик, вспарывая животы еще спящим воинам и не успевшим отойти от шока слугам.
От разом охватившего меня ужаса я даже закричать не могу. Я не видела такого даже в самых страшных фильмах ужасов, а то, что сейчас творится прямо у меня на глазах, трудно представить наяву.
Изверги режут и отрывают руки, беспощадно вспарывают животы и буквально раздирают рабынь на части. Свита Алихана уже через несколько секунд поднимается, давая жесткий отпор нападавшим. Они распиливают дикарей, как мясо на рынке, разрезая их пополам и снося им головы.
Все это похоже на какой-то жуткий кошмар, который все никак не заканчивается. Ни разу в жизни я не испытывала такого страха, как сейчас. Меня тут же тошнит, когда я вижу, как радуется один из воинов Алихана, нанизав чьи-то кишки на меч, а второй умывается кровью своего убитого врага.
Мое дыхание сбивается, когда в какой-то миг мне на лицо брызгает чья-то кровь, и перед глазами всего на секунду все становится кроваво-красным.
Я тут же кандалы свои перепиленные отбрасываю и несусь куда глаза глядят. Я бегу босая по каменистой
