Не ожидал меня здесь встретить? Бывает, бывает. С братом моим ты уже успел познакомиться.
– Товарищ майор! – обрадовался Степка. – Вы же мне вот как нужны! Я же вам звонить собирался.
– Ну звони. Я слушаю.
– Да вот… – покосившись на механика, пробормотал мальчик.
– Ничего, говори. При нем можно.
– Так я же ракетчицу нашел!
Степка торопливо рассказал свои приключения страшной ночи и описал наружность ракетчицы.
– Где же она теперь?
– Ее в больницу Эрисмана увезли.
– А ты узнаешь, если увидишь ее?
– Попробую.
– Что ж ты мне раньше, Степан, не сказал? – вмешался в разговор механик.
– Вы же ее спасли, Николай Васильевич.
– Да ну?! Вот не знал!.. Ну, пойдем умываться, Степан Григорьевич, – сказал механик, дружески хлопнув мальчика по плечу. – Жаль, что ты не хочешь моряком стать. Я б из тебя первоклассного моряка сделал.
Умывшись, Степка попал в столовую и чинно поздоровался с женщинами. Ему очень хотелось есть, но он стеснялся. В чужом доме, среди взрослых людей, он чувствовал себя неуклюже. От смущения пролил горячий чай на скатерть, уронил бутерброд и готов был заплакать от досады, но, видя, что никто не замечает его неловкости, мало-помалу освоился и стал уплетать подряд все то, что заботливо и незаметно подкладывала ему старушка.
В приемной больницы Эрисмана Степка долго сидел в ожидании майора, который ушел узнавать, в какой палате лежат привезенные вчера с Геслеровского, и получить разрешение на посещение больных. Вернулся он с каким-то человеком в белом халате. Степке и майору пришлось тоже надеть белые халаты.
Завязывая тесемки, майор отозвал мальчика к окну и тихо объяснил задачу.
– Слушай внимательно. Мы пойдем мимо коек, и ты смотри. Как только узнаешь ее, остановись около кровати и нагнись, будто у тебя шнурок развязался на ботинке. Понял?
– Да.
В белом халате, наглухо завязанном, майор походил на профессора. Степке халат был велик, полы его путались в ногах, и он часто наступал на них.
Ракетчицу Степка увидел, как только они вошли в палату. Он даже не думал, что так сразу узнает ее в лицо. Она сидела на кровати рядом с полной женщиной, у которой все лицо было забинтовано. Больничная одежда сильно изменила ее, но, поравнявшись с койкой, мальчик проверил себя и, убедившись окончательно, нагнулся перевязать шнурок.
Майор и сопровождавший их мужчина прошли дальше, и, когда Степка догнал их, они разговаривали с дежурной сестрой. Через несколько минут стали известны фамилия, имя, отчество и адрес ракетчицы.
На улице майор попрощался с мальчиком.
– Сейчас иди домой. Приятели, наверно, ищут тебя, с ног сбились, и мать беспокоится. Вечером я позвоню.
– Я сегодня опять пойду дежурить! – сказал Степка.
– Ну конечно. Борьба предстоит еще долгая. Это только начало.
Шагая по широкому проспекту, среди
