правда, это тоже потребовалось. Сейчас мы изредка встречаемся, т.к. вопросов и проблем у неоднократно оперированных пациентов всегда достаточно. Что заставило ее бросить наркотики, честно говоря, не уточнял. Но факт есть факт.
В последнее время стало интересно отслеживать судьбы пациентов, оперированных достаточно давно. Чаще всего это бывает непросто. По разным причинам. Вот пример.
Больной Н., в 22 года поступил в клинику с развернутой картиной септического эндокардита трехстворчатого клапана и двусторонним воспалением легких. Инъекционный наркоман со стажем. В основном использовал героин, но также и самопальные варианты, которые покупал у цыган и других распространителей, найти которых в Питере проблем нет. Первоначально привлек его к этому делу родной дядя, бывший старше него на 12 лет. Сам парень нигде не работал, но деньги на наркотики находил: брал у матери или подворовывал, за что дважды привлекался к ответственности. Однажды обокрал соседей. Потом залихорадил и попал в больницу с пневмонией.
При обследовании выявили инфекционный эндокардит правых камер сердца и перевели к нам в Военно-медицинскую академию для хирургического лечения. Несмотря на продолжающуюся лихорадку, пациент был взят в операционную. При осмотре трехстворчатого клапана во время операции обнаружены массивные микробные вегетации (разрастания) на передней и задней створках. Объем поражения – половина передней и часть задней створки трехстворчатого клапана.
Я произвёл экономное удаление инфицированных тканей и оборванных хорд. С помощью заплаты из собственного перикарда, выкроенной в соответствии с формой образовавшегося дефекта створок, восстановил их целостность и для предотвращения провисания заплаты к ее свободному краю подшил одну сохранившуюся хорду от передней створки и пересадил одну хорду от задней створки. Для надежности всей новой конструкции дополнительно подшил опорное кольцо из обшитой тканью титановой проволоки. Остаточный обратный ток крови оценен как 1 степень. Послеоперационное течение гладкое. Переведен на самостоятельное дыхание через 3 часа. На вторые сутки переведен на послеоперационное отделение.
Попытки отследить результат долгое время не удавались, хотя мы знали, что пациент жив. Приезжавший по адресу его проживания доктор даже разговаривал с ним, но сам пациент был «не в форме» (проще говоря, не совсем вменяем) и отказывался появляться в клинике для проведения контрольного УЗИ. Впервые осмотрен через 12 лет после операции. Лично у меня веры к словам этой категории пациентов нет, но сейчас человек звонит и приезжает на контрольные осмотры сам. Последний осмотр – спустя 14 лет и 3 месяца после операции. Чувствует себя хорошо. Проживает в Санкт-Петербурге, не женат. Перебивался временными заработками, но в последние годы работает стабильно охранником.
С собственных слов пациента наркотики не употребляет лет семь- восемь, а последние пять лет ведет и абсолютно трезвый образ жизни.
