style="font-size:15px;"> Всхлипнув, человек подбежал к двери, рванул ручку на себя, открыл, но выйти не успел – его оболочка вспыхнула нестерпимо ярким светом и исчезла. В кафе прекратились скачки энергии, неписи вернулись на свои места.
Это всегда происходило именно так. Человек, умирая в реальности, ещё какое-то время жил здесь, в виртуале. Поговаривали, что однажды кто-то то ли в англоязычном, то ли в азиатском секторе прожил после смерти целых полчаса, и лишь потом растворился. Только неполадки с Сетью давали понять, что где-то в кресле лежит мёртвое тело, в которое сознание уже никогда не вернётся. И каждый, кто находился в «зоне поражения» паниковал, потому что мертвец никаких изменений не ощущал. Вот только перейти в режим оффлайна не мог.
– Бедняга, – пробормотал Павел, – не дай бог вот так. Уж лучше умереть в реальности, в полном сознании.
– Ну, не знаю, – Лариса потихоньку успокаивалась, – зато так ничего не чувствуется.
– Официант, водки. Ты не права, Ириска. Видел я однажды, пару лет назад. Человек вдруг стал орать, что ему больно. Правда, недолго это длилось. Как он успокоился, тут-то свистопляска с окружающим виртуалом и началась. И минуты через две парень развеялся. А этот, сегодняшний, видимо, быстро умер.
– А тот, про которого ты говоришь?
– Не знаю, – отец пожал плечами и опрокинул в себя рюмку, – может, пожар в квартире был, а он горел, или ещё что-то такое… болезненное. Ты вот если руку или ногу отлежишь там, здесь чувствуешь? Или если в туалет захочешь, например, сразу ведь выходишь, даже на меню время не тратишь.
– Да, но это ведь совсем другое! Да и слабенькие получаются ощущения отсюда, не сравнить с реальными.
– То-то и оно, дочка, то-то и оно. Пойду я, там мама меня уже вовсю тормошит, наверное. Волнуется.
– А я ещё посижу. У меня дела.
Отец задумчиво кивнул и исчез.
– Ещё что-нибудь закажете? – несчастным голосом спросил официант.
– Спасибо, ничего не нужно. До свидания.
Лара прикрыла глаза и переместилась в личное меню.
Чтобы разыскать Яну в такой толпе, пришлось включать опознавание френдзоны. И даже после этого Лариса потратила минут двадцать, прежде чем заметила знакомое зеленоватое свечение.
Сегодня подруга была в образе длинноногой узкобёдрой брюнетки, затянутой в латекс. Смоляные волосы развевались на ветру, черты лица были резкими и яркими, а глаза – кислотно-синими.
– Ларка! – завопила она, завидев Самохину, растолкала каких-то парней анимешного вида и рванула навстречу. – С ума сошла? Сколько ждать можно! Ребята уже регистрироваться собираются!
– Я же написала, что опоздаю на часок, – Лариса запрокинула голову и посмотрела на Луну, на которой имелись стрелки. – И, между прочим, за сорок минут управилась.
– А, ясно. Тогда ладно. Я просто не смотрела почту. – Ксения схватила подружку за руку и потащила к старту. – Пацаны классные. Мой – светленький. Даже не вздумай глазки строить. Я с ним неделю
