Российской империи. После революции 1917 года город чрезвычайно пострадал от политических репрессий. Блокада Ленинграда в Великую Отечественную войну привела к колоссальным жертвам и потерям в этом городе, ставшем уже летом 1941 года прифронтовым. Институт мозга, где до войны работали Б. Г. Ананьев, В. Н. Мясищев, В. Н. Осипова и другие психологи из школы В. М. Бехтерева, понес большие потери – погибли некоторые сотрудники, уничтожена часть оборудования, экспонатов музея и материалы многолетних исследований. Не раз в ХХ веке психологам Ленинграда – Петербурга приходилось заново начинать научно-исследовательскую и образовательную работу. Это обстоятельство надо иметь в виду при осмыслении и оценке судьбы Ленинградской – Петербургской психологической школы, ее представителей, достижений и популярности.
Б. Г. Ананьев.
Фото. Конец 1940-х гг.
Вопреки исторически обусловленным трудностям коллективу психологов Ленинградского университета удалось многое сделать уже в первые годы работы психологического отделения. Костяк кафедры составили бывшие сотрудники Института мозга, созданного В. М. Бехтеревым в 1918 г., – Б. Г. Ананьев, В. Н. Мясищев, А. В. Ярмоленко, В. И. Кауфман, Г. С. Рогинский, Л. А. Шифман, Р А. Каничева, Н. В. Опарина, А. А. Прессман. С кафедрой активно сотрудничали ученые и из других научных и образовательных центров. Это профессора А. Г. Ковалев – персонолог и социальный психолог, А. А. Люблинская – детский психолог, специалист по мышлению, А. Ц. Пуни – один из основателей спортивной психологии в нашей стране, Ю. А. Самарин – исследователь интеллекта и мышления, Е. И. Зейлигер-Рубинштейн – педагог, историк педагогики, Н. А. Тих – крупный зоопсихолог.
Психологи университета тесно сотрудничали с Институтом мозга, а в 1948 г., после его ликвидации, подхватили научную эстафету. Так возникла преемственная связь между зарождающейся психологической школой с центром в ЛГУ и психологической школой В. М. Бехтерева. Преемственность обеспечивалась не только персональным составом новой кафедры, но и идейным наследием. Несмотря на известную критику рефлексологии В. М. Бехтерева и осуждение его мировоззрения как метафизического и механистического, ценные идеи, принципы и наработки В. М. Бехтерева в психологии были приняты новой научной школой университета – школой Б. Г. Ананьева[3]. Это принципы объективности, связи теории с практикой, принцип развития, психофизического единства человека, или антропологический, с которым был тесно связан комплексный подход к изучению мозга и психики, личности и индивидуальности*. Естественно, что среди актуальных были обязательные и характерные для советской психологии принципы единства сознания и деятельности, а также отражения. Каждый из них был апробирован и методологически осмыслен в собственных исследованиях университетских психологов.
Системообразующим фактором коллектива кафедры психологии и всего отделения стала научная деятельность. Уже осенью 1944 г. психологи сделали доклады на научной сессии университета, а в июле 1945-го состоялась
Антропологический принцип не был заявлен открыто, поскольку как таковой не был признан в советской философии и психологии и ассоциировался с абстрактным «буржуазным» гуманизмом.
