я, к своему удивлению увидев его смеющимся, а вовсе не напуганным.
– Мартина Идена? – переспросил он сквозь свое хихиканье. – Ага. Знаю уж.
Тут он резко перестал смеяться и стал крайне серьезным. Лицо его при этом стало менее отталкивающим, но и словно пугающим. Каким-то нехорошим. Внешне я, конечно, не проявил никаких признаков замешательства, но внутренне поежился. Создалось такое впечатление, что на меня смотрит человек, который знает что-то, чего не знаю я. Что мне только предстоит узнать, или чего узнать не суждено.
– Так где? – спросил я, стойко выдерживая его острый взгляд в течение секунд четырех.
– А надо ли тебе туда? – прошептал он.
– Очень надо. И как можно скорее.
Старик продолжал сверлить меня взглядом.
– Попался, – тем же шепотом проговорил он.
– Что? – я не был уверен, что правильно его расслышал.
– А я уж поверил, что и правда удачливый, а он попался.
Как мне начало казаться, у старика пошел пьяный бред, но почему-то выглядело так, что говорит он этот бред не просто так.
– Ладно, – я махнул рукой. – Некогда мне, сам найду.
– Улица Джека Лондона знаешь где?
– Знаю, – я остановился, хоть сделал уже шаг в сторону. – Буквально через три квартала.
– Ага, – подтвердил он, продолжая внимательно смотреть в мое лицо. – Там и найдешь. Свернешь налево, пройдешь сто восемнадцать шагов и выйдешь на свою улицу Мартина Идена.
– Ровно сто восемнадцать шагов? – засмеялся я, но так как старик не поддержал мой настрой, смех мой оказался некстати.
– Ровно сто восемнадцать.
– Ну что же, спасибо, – ответил я и двинулся в нужном направлении.
– Ты попался! – хрипло прокричал старик мне вслед.
Я вновь остановился и обернулся на него. И обомлел. По его морщинистой щеке катилась слеза.
– Ты чего это, отец? – удивленно спросил я.
– Холод, – уже тише, но отчетливо сказал он. – Мне очень жаль.
– О чем ты, пьяный ты маразматик? – засмеялся я, но заметил, что смеяться мне особо не хотелось.
– Выпал ты из гнезда, птенец. Беспомощный теперь. И мне очень жаль, – повторил он, вновь дважды стукнул палкой по тротуарной плитке и направился в паб.
Я еще секунд десять смотрел на закрывшуюся за ним дверь, затем покачал головой и продолжил свой путь. Минуты две я еще думал о том, почему этот одиозный старец заплакал после разговора со мной, и о том, что он имел в виду, говоря, что я попался, но очень скоро эти мрачные мысли вытеснили более позитивные о работе в «Языке без костей». Да, сегодня не время для мрачных мыслей. Прочь их! Не дай бог, люди вокруг заподозрят во мне мрачного неудачника. Уцепившись за эту мысль, я постарался выглядеть, как можно приветливее, и вскоре заметил на себе несколько таких же приветливых взглядов случайных прохожих. Как же это классно – просто улыбаться людям, и видеть их улыбки в ответ! Почему раньше я
