напоминающие склады или какие-то ангары. Пропустив нашу колонну, солдаты закрыли металлические ворота и с любопытством разглядывали разношёрсто одетую толпу. Нам приказали отойти в сторону к стене одного из зданий и не шарахаться по территории.
– Вы уже в армии бойцы, – громко оповестил майор из военкомата, – если будет объявлено построение, и кого-то не досчитаемся, запишем в дезертиры. Поедете сразу в дисбат.
– Короче ждать здесь, – майор напоследок махнул рукой в сторону кирпичной стены и пошёл к открытым дверям.
– Пиздит, – сказал кто-то из парней, – пока мы присягу не приняли, ничего нам не будет.
Но желающих прогуляться по огромной территории сборного пункта всё же не нашлось. Все потянулись к указанной стене, возле которой даже имелись нагретые весенним солнышком лавочки. Потом к нам подошли ещё парни. Разговорились, оказалось, они находятся здесь уже второй, а некоторые и третий день. Ребята были в основном из деревень расположенных не далеко от областного центра. Были парни и из соседних городов-спутников и пригородных рабочих посёлков. Нашлись аборигены, прожившие здесь, уже целую неделю. Ночевали призывники на деревянных нарах застеленных ватными матрасами. Кое-кому из старожилов достались даже подушки и тонкие байковые одеяла. В помещениях, больше напоминающих склады или овощехранилища, было достаточно прохладно, поэтому спали все прямо в одежде. Кормили призывников по очереди, в большой столовой. После гражданской, мамкиной пищи, есть перловку, и слипшиеся макароны, желающих особо не было. У всех парней с собой был ещё запас домашних пирожков, сала и других вкусностей. Поэтому в столовую ходили далеко не все и не всегда.
За этим особо никто из офицеров не следил. Люди взрослые, не хотят, есть, дело хозяйское. К тому же, по вечерам, возле бетонного забора, окружающего сборный пункт, собирались родственники, друзья и боевые подруги. Они регулярно пополняли продуктовые запасы будущих солдат, многие даже приносили спиртное. Призывники это ещё совсем не солдаты, поэтому на подобные шалости местное начальство смотрело сквозь пальцы. Однако слишком наглеть всё же не стоило. Старожилы нас предупредили, что здесь есть патруль, который регулярно обходит территорию и казармы. Если они обнаружат заметно пьяного призывника, то ему предстоит несколько дней провести взаперти. Что-то наподобие штрафного изолятора или карцера. Легко мог туда загреметь и драчун затеявший драку с товарищем. Если кого-то поймают ночью на территории, особенно с водкой, поместят туда же. Подобные сидельцы рисковали пропустить всех приличных «офицеров-покупателей», подбирающих себе пополнение. В итоге они отправлялись в стройбат, да ещё в какую-нибудь тьму таракань. В общем, судьба провинившихся призывников целиком и полностью зависела от воли местных командиров. Два года махать лопатой желающих не было, тем более все отслужившие говорили, что в стройбате самая жёсткая «дедовщина». Не зря туда парней
