не относиться раньше ко мне так, как она.
– Хорошо, – сказал я. – Я многое узнал о тебе. Теперь я знаю, что гадалка, к которой вы ходили, сказала правду.
– Это я позволить ей. Если бы я нет, то она бы никогда не узнай это. Я позволить ей. Для господин и госпожа, – повторила она.
Я сделал непонимающее лицо.
– Я сказать раньше мой господин, что я не такая, как все, – продолжила она. – Я имею то, что другие нет. Я позволить ей читать меня. Но я сильнее, чем она. Когда она читать меня, я читай её. Только я не сказала, что я читай в ней. Я теперь знаю, что она теряй сына на войне, и что она очень-очень больна и скоро умирать.
Я промолчал и подумал, размышляя о предопределении, о котором я слышал у стоиков, что возможно, это девушка неслучайно оказалась здесь. Что-то вспомнив, я опустил голову. Затем снова взглянул на неё.
– Можно просить мой господин мне уйти? – робко спросила она. – Меня ждёт много работа.
– Да. Конечно. Ступай, – сказал я и сделал жест рукой.
Она поклонилась.
На моём столе лежали свитки из библиотеки. Один из них был из Египта. Я пытался прочесть его. Он был раскрыт и, упав, раскрылся ещё больше. Показывая ей жестом уйти, я нечаянно задел его рукой. Деба тут же присела его поднять. Складка туники на её плече соскользнула вниз, едва не полностью оголив её грудь. Нубийка, заметив мой взгляд, тут же смущённо прикрылась ладонью и поправила складку. Перед тем как отдать свиток мне, она взглянула на текст и чуть улыбнулась.
– Почему ты улыбаешься? – спросил я.
– Я прошу простить мой господин, – виновато сказала она.
– Тебе не за что просить прощения. Просто скажи что тебе показалось смешно.
Она посмотрела мне в глаза и поспешно отвела взгляд. Что за глаза у неё…
– Этот папирус, господин.
– Он что-то тебе напомнил?
– Не он, слова в нём.
Я поднялся со стула и подошёл к ней.
– Ты хочешь сказать, ты знаешь иероглифы…
– Да, мой господин.
– И ты говоришь на египетском?
– Да, мой господин.
Я был удивлён.
– Я его осваиваю с трудом. Я думал, я один из немногим в Риме, кто делает это. Ксэ шер мэдэв ти-бу кетте л'кемт?
– Тив, мэд са фу дар мхетек, и таа-би кемте ду нур фаем шхама, хемэфт…
– Довольно… и никакого акцента. Откуда ты знаешь язык?
– Египт второй язык в наш земля, господин. Но мы говорим на м'ера. Он родной язык нам. Мы зовём Египт «шамри».
– … а сами они себя зовут «тaмри».
– Мой господин хорошо заметить это, – улыбнулась она. – Это наша как это… игра слов. Шамри в наш язык значить э-э… червь, который пьёт кровь.
Я усмехнулся.
– Пиявка. Что ж, боги одарили ваш народ юмором. Но почему вы прозвали их так?
– Мы долго были вместе. И боги Египт были наши боги. Но многие из нас начали понять, что Египт хотят лишь наш земля и власть, –
