о таком не могла. Не знаю, из какого материала оно сделано (на ум приходят лепестки цветов и крылья бабочек), но платье будто жило своей жизнью: независимо от движений хозяйки колыхалось волнами, плыло.
– Какая прелесть, – прозвенел голосок; хоть обращалась она к старику, смотрела, не отрываясь, на меня. – Ты привел нам ужин! Ха-ха-ха! Не бойся, милая, это шутка.
– А я и не боюсь.
– Правда? – прищурилась она. – А стоило бы.
И тут же рассмеялась, будто зазвенел фарфоровый колокольчик.
– Не обращай внимания, дорогая. Ты так забавно растерялась. Никакой опасности, конечно, нет. Мы очень ждали тебя и рады видеть.
Страшноватые лица монстров изобразили радость – довольно неестественно.
– Ждали? Значит, вы знали, что я приду?
– Мы это устроили! – восторженно воскликнула девочка-старушка.
– Так… белая птица – ваш посланник? Мой дедушка тоже за ней пошел!
– Дедушка?
– Да! Он рассказывал, как ребенком побежал за белой птицей в лесу и попал на луг рядом с этим дворцом. Только он тогда испугался и не решился идти дальше. Хотя увидел среди цветов – таких же, наверное, что растут у вас на клумбах, – один особенный, как будто светящийся.
– Как интересно! – она действительно была поражена и, приобняв меня за плечи, внимательно посмотрела в глаза. – Удивительно! Как жаль, что он струсил. К нам ведь могут пройти только особенные люди. Такие, как ты. Достойные увидеть страну фей. Да, да! Не веришь?
– Не знаю. Я…
– Ошарашена? Конечно. Но ты быстро привыкнешь. Мы славно повеселимся! Признайся: ты всегда о подобном мечтала.
– Да! Правда… Но, если верить легендам, в мире фей время течет иначе. Не хотелось бы вернуться домой через двести лет.
Незнакомка вновь звонко рассмеялась:
– Это измышления завистников, которые сами одним глазком не могли бы сюда заглянуть. Все наоборот. Ты можешь прогостить у нас хоть целый год, а вернувшись, убедиться, что в твоем мире не прошло пяти минут. Поэтому-то страну фей часто называют раем. Не упусти свой шанс. Ну, же – смелей!
И она протянула мне предусмотрительно подготовленный старичком бокал чудесного радужного стекла, наполненный розовым, чуть искрящимся вином. Второй приветственно подняла сама и, глядя лукаво, воскликнула: «До дна!»
Было неловко и глупо упираться рогами и отказываться, словно меня и правда могли заманить сюда с такими ухищрениями и банально отравить. Вино пилось легко, как свежая прохладная вода – я сама не заметила, как опустошила бокал. Волшебный вкус! Чуть сладкий, нежно пьянящий и удивительно тонизирующий. По телу разлилась волна бодрости. Все волнения, тревоги, заботы внешнего мира слетели шелухой. Мне вдруг стало легко и радостно, как в детстве ранним утром, когда со сладким
