ночью у них сил куда больше, они могут даже напасть на врага и разорвать на части, если сил хватит. Днем же они слабы и максимум на что способны, это появиться и предупредить об опасности.
Какое-то время мы стояли и задумчиво глядели в окно, а затем Олив (старушка из прислуги) позвала нас к столу. Старики накрыли для нас ужин в столовой, на кухне негромко переговаривались охранники, тоже, видимо, ужиная.
– Мне нравится твой интерес к делам города и рода, – сказал Симар, улыбаясь и садясь за стол. – Похвальное рвение. Как тебе Надим?
Я, уложив папку с документами на соседний стул, тоже сел за стол, но отвечать не спешил.
– Он что-то не говорить, мне не нравится, – ответил я, взяв вилку и подковырнув кусок на вид весьма аппетитной красной рыбы. – Я хочу смотреть все сам. Я ему не верить, – ответил я.
Симар заинтересованно взглянул, усмехнулся:
– Почему?
– Вот… – Я потянулся к папке, извлек график роста населения, показал Симару: – Надим управлять восемь лет. За восемь лет люди умирать и уезжать отсюда наполовину. Чтото не так. Надим плохо управлять.
Симар удивленно просмотрел график, нахмурился, кивнул.
– Возможно, ты прав, Азиз. Если выяснится, что это по вине Надима, то имеет смысл отстранить его. Я найду другого человека, можешь выбрать сам, но пока тебе не исполнится восемнадцать, ты не сможешь заправлять делами Форхада. Да и некогда тебе будет. Но прислушиваться к тебе управляющий обязан, несмотря на то что ты несовершеннолетний.
Я кивнул и принялся за еду.
– Все-таки жаль, что у меня нет сына, – сказал Симар.
Такая печаль засквозила в его голосе, что я, чтобы подбодрить его, пожал плечами и сказал:
– Дочки тоже хорошо.
– Дочки… – Симар хмыкнул, отпил из бокала, улыбнулся своим мыслям. – Дочки все равно не то, что сын. Хотелось бы на кого-то оставить дела. Забивать девочкам головы делами клана – занятие бессмысленное. Вскоре упорхнет из дома Ашанти, а затем когда-нибудь и Зар-Зана. И мы останемся с Даной вдвоем. Наши внуки будут принадлежать к другому роду, а дочерей мы будем видеть очень редко, если вообще будем. С сыном проще, он всегда остается в семье, как и его дети.
– Почему нет сына? – спросил я, понимая, что лезу не в свое дело, но любопытство взяло свое.
Ведь если у Даны какие-то проблемы, он мог завести ребенка от наложницы. Насколько я успел разобраться в социальном устройстве, дети, рожденные от наложниц, пусть и имеют прав меньше, чем дети жены, но все же. А сын, тем более если он единственный, наверняка становился первоочередным наследником. Только вот Симар почему-то не завел сына, несмотря на то что мог выбрать в наложницы любую, даже ракта.
– Дана не может иметь детей. Роды близняшек дались ей очень тяжело, мы едва не потеряли ее. К счастью, все закончилось хорошо, но она осталась бесплодной.
Дальше я решил не спрашивать. В конце концов, это не мое дело. Но Симар продолжил рассказывать о своей личной
