армиями для проведения рейда. Атака утром состоялась, но направлена она была на Акулово, танки противник в бой не вводил. Так как прорыв немцам не удался, то попало за все только Ивану, что требовалось пропустить бензовозы и продолжать вести наблюдение за дорогой. До начала наступления оставалось совсем чуть-чуть, и командование хотело иметь в тылу у противника как можно больше своих групп. Да вот только попробовали бы они сами полежать в снегу, когда температура 30-го числа опустилась до минус 25 °C, впрочем, через трое суток стало еще холоднее. Небо очистилось, снег прекратился, теперь просто так линию фронта стало не перейти.
Впрочем, уже через пять суток части пятой армии генерал-лейтенанта артиллерии Говорова, который за ночь перебросил все имеющиеся пушки на один участок под Звенигородом, прорвали фронт в районе небольшого плацдарма на левом берегу Москва-реки и освободили небольшую деревушку Грязь. Там появилась возможность пересечь линию фронта, чем лыжный батальон ОсНаз воспользовался и ушел в леса Замоскворечья. В лесах разбился на роты и взвода. Ивану предстояло со своими бойцами перейти вновь на правый берег и действовать в интересах левого фланга 5-й армии, снова в районе Кубинки. Назвать это «глубоким тылом немецких войск» язык не поворачивался: действовали в непосредственной близости от линии фронта, на удалении пять-десять километров. Но основательно потрепанная в боях соседняя армия генерала Ефремова еще не была пополнена и испытывала острый недостаток боеприпасов. Те, кто думает, что 5 декабря, обозначенное в Интернете как начало наступления под Москвой, было каким-то особенным днем в череде боев – глубоко ошибаются. Две небольшие «частные» операции частей 5-й и 16-й армий на Истринском направлении, у Крюково на Истру и от Звенигорода на Грязь, в общем направлении на Рузу.
Поначалу немцы даже не обеспокоились, и свалили все на «дедушку Мороза», которого вскоре произвели в «генералы». Морозы, действительно, стояли жестокие: антициклон опустил столбики термометров до минус 35 градусов. Но если вы думаете, что мерзли только немцы, то глубочайшим образом заблуждаетесь. Мерзли все, в том числе и бригада ОсНаз. Но части 40-го мехкорпуса немцев в то утро не смогли запустить двигатели своих танков и автомашин: замерз синтетический бензин, на котором они ездили. Замерзло масло в трансмиссиях, смазка в пулеметах. А бойцы взвода лейтенанта Артемьева еще в Жуковском, в Кратово, переоделись в присланные из Тувы и Монголии малость вонючие полушубки, под них нацепили собранные по всему Советскому Союзу вязаные свитера, шерстяные носки и двойные перчатки. Надели валенки, вместо сапог, чуть перенастроив крепления лыж, и двинулись вперед. Ночью вторично форсировали Москву-реку у Любвино и железную дорогу на Смоленск. Теперь там дачные места, а тогда там были леса. Дневку устроили в песчаном карьере уже на другой стороне железной дороги.
В этот раз состав взвода абсолютно новый, его так «наказали». Все спортсмены-лыжники, большинство
