смогли ее заподозрить в том, что она знает про то, что они алиены. Не люди. Нелюди.
– И что ты поняла, детка? – нахмурившись, спросил Демьян Демьянович.
– Что все это лишнее. Любовь, отношения, секс, дети… Мне нет смысла об этом думать. У меня не то здоровье, чтобы тянуть все это. И у меня нет ощущения, что мне что-то может помочь, как-то развеселить меня, дать радость… Я не чувствую, что любовь сильнее смерти, что любовь прекрасна. И что любовь – это именно то, за что надо бороться… да не надо ни за что бороться! Я помню, как в юности прочитала несколько книг о любви инвалидов. Ой, пардон, так сейчас нельзя говорить, надо называть их людьми с ограниченными возможностями… О чем я? А, о любви между людьми с ограниченными возможностями. Как это трогательно и все такое, любовь сильнее смерти, сильнее болезни… Например, он на кресле-каталке, весь парализованный, а она, его девушка, здорова и все равно его любит, и вот он умер, да, но она, обливаясь слезами, ощущает смысл жизни… Или вот сюжет еще – они, девушка и юноша, чем-то больны, тут уже оба, из-за чего им нельзя приближаться друг к другу, но вот они все равно любят, и это типа счастье…
– А ты не считаешь это счастьем? – поднял брови Демьян Демьянович.
– Нет, – с улыбкой ответила Васса. – Это все… игрушки. Милые забавы, позволяющие отвлечься от тяжких невеселых будней, испытать эмоции. Я, наверное, человек нового поколения, человек будущего. Любовь – это последнее развлечение для тех, у кого больше ничего не осталось… Так вот меня этими игрушками уже не увлечь, слезу умиления из меня просто так не выбить. Мелодрамы меня не трогают!
– Какая ты интересная стала! – усмехнулся Алекс. – Но что же тебе надо, детка?
«Чтобы вы тут все передохли, пришельцы проклятые», – подумала Васса, но вслух, конечно, не стала озвучивать мысли.
– Мне ничего не надо, – ответила Васса, уже сама не понимая, говорит она сейчас от своего имени или разыгрывает спектакль перед алиенами. – Я выяснила, что мне нравится свобода. Когда мои мысли и чувства никто и ничто не занимает. Я открыла для себя, что жизнь – довольно скучное и примитивное занятие, я в ней не увидела особого смысла. Я просто хочу дожить поскорее до своей смерти, хорошо бы еще не сильно мучиться при этом, доживая, и не грузить себя лишними переживаниями. Да, было бы, конечно, лучше, если бы я вообще не рождалась, но раз уж так вышло… Короче! Надо как-то доживать эту жизнь и желательно делать это, не нагружая себя ворохом проблем. Вот!
«Теперь они не смогут придраться к Рэму хотя бы. И потом, может, хоть немного им совестно станет за то, что они с нами, людьми, сотворили!» – злорадно подумала Васса.
Ей очень понравилось выражение лица Демьяна Демьяновича – обескураженное и печальное. И Алекс тоже смотрел на Вассу большими глазами, словно в первый раз ее видел.
Нет, алиены не являлись совсем уж рационалистами, какие-то эмоции у них имелись, в этом Васса уже успела убедиться. И Рэм… Рэму она тоже нравилась, да. Его нежность
