приплыли в старый порт. Кажется, он был одним из самых первых, основанных в Третьей эре. Название его Элауст. Здесь всё величественное и мощное: каменные дома, высокие деревянные заборы и ограды, обвитые плющом. Здесь не пахнет рыбой – здесь пахнет настоящим океаном. Этот солёный запах щекочет ноздри, а чайки, кажется, размером с крупного ребёнка. Люди здесь высокие и мощные, как и их дома. И здесь звучат из домов песни… отрывистые напевы и долгие струнные звуки.
Я представила эта всё воочию. Этот город, его высокие дома из белого и серого камня. Заборы, которые выше человека в два раза. Крупные жирные чайки, которые забирают твою еду налету. И люди… высокие, с широкими плечами и узкими бёдрами, с жёсткими волосами, которые они прячут под повязками и шляпами. У них загорелая кожа и светлые глаза.
– Да… это красиво. Очень красиво.
Мы ещё немного посидели в тишине, после чего Вильмас ушёл за моим ужином. Расправилась я с кушанием в тишине. Все остальные после тяжёлой работы отправились отдыхать. И через десять минут после негласного отбоя я услышала храп Лорина.
– Вот так вот, Зуи… Первый день в Элаусте подошёл к концу. Хотя на небе ещё даже звёзд не видно…
Я поменяла ему повязки и сменила одеяло. А затем сама провалилась в глубокий сон, и в нём смешались все те мифы и сказания, которые я только когда-то слышала.
Каллин
Ремонт судна занял ещё два дня. За это время Зуи так и не очнулся.
– Какие прогнозы?
– Трудно сказать.
Представитель эльфийского народа каждое утро заходил в каюту Ви, чтобы узнать о состоянии драконьего дитя. Но каждый раз ответ был один и тот же:
– Не очнулся.
Глаш перерыла все рукописи, которые у неё имелись, Эментау сделал всё, что было в его силах. Но Зуи так и не просыпался. Сердце билось слабо, дыхание было прерывистое. Мы боялись, что такими темпами он умрёт от голода или жажды, хотя мы старались этого не допустить.
На четвертый день нашего пребывания в Элаусте мы отплыли. Это было чуть позже рассвета, когда город уже проснулся. Ирн распорядился отдать один драгоценный камень городу как символ их благородства и гостеприимства. Горожане приняли его дар.
Несмотря на то, что наша дорога продолжалась, все были в напряжении. Ирн и Ротти стали молчаливыми, чего не было уже давно. Вильмас и Лорин говорили о чём-то без слов, понимали друг друга с полувзгляда, не включая в разговор других. Глаш продолжила возиться с историей Союза и лечением Зуи. Эмоции Эментау было трудно определить – он, обычно, был не особо разговорчивым, да и особой мимикой не отличался. Казалось, будто он на всё спокойно реагирует. Хотя я догадывался, что в глубине души он тоже всем сердцем переживал за Зуи и за дальнейшую судьбу людей. Ви закрылась в себе. Все своё время она проводила с мальчишкой. Иногда я слышал, как она ему рассказывала старые легенды, истории из жизни и то, что происходит наверху.
Что же до меня, то я не изменился. Переживал за мальчика, волновался за остальных. Но капюшон скрывал мои
