ещё не хватало! – Ромка поперхнулся водой, которой полоскал рот. – От этой-то мадам никуда не скрыться. Туалет – единственное убежище, а если бы мужик был – караул!
– В смысле, не скрыться? – в Димином воображении опять возникла нянечка, только теперь на пороге туалета.
– Не откликнешься на зов, Громада придёт к Магомету.
– Мужской же, – уточнил Димка.
– Ей всё равно! «Что я там не видела?», – Ромка изобразил раскатистый бас.
– «Громада» – прозвище? – Димка представил картину вторжения.
– Зовут её – Ада Ильинична, мы переиначили.
Дима осмотрелся. Туалет – комната в три помещения. Первое помещение, в котором они сейчас находились, – место для умывания. Второе – сам туалет. И третье, отделённое фанерной перегородкой, – душ. Тут Дима вспомнил про обещанную прогулку.
– Только не говори, что мы отсюда на чердак полезем, – он представил жуткую картинку стремительного падения со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Альпинист! – развеселился Ромка. – Вот разогнался! Ада-Громада через полчаса спать будет, как младенец. Здоровый сон, знаешь ли! Пройдём спокойно по земле-матушке. Выдумал! – Ромка присвистнул. – Я, Остроумов, Зыкиным зовусь, а не Скалолазовым.
Димка облегчённо выдохнул. Через несколько минут он с удовольствием растянулся на кровати и, закрыв глаза, погрузился в приятную дремоту. Полчаса спустя его бесцеремонно растолкал Ромка.
– Ты что, сюда спать пришел?! – недовольно зашипел он над самым ухом.
Делать нечего – пришлось вставать. Дима сел на кровати и осмотрелся. Свет фонарей, пробиваясь сквозь тонкие шторы, позволял видеть всё как днём. Все спали или, скорее, лежали на своих местах. Тишина. Только Ромка, поспешно натягивая штаны и ботинки, шуршал. Дима последовал его примеру.
Чердак находился в правом крыле, отведённом под спальни. Чтобы туда попасть, мальчики проскользнули мимо Громады, потом поднялись по лестнице со второго на пятый этаж, скрюченной проволокой открыли дверь – и вот он, тёмный, пыльный чердак!
Ромка щёлкнул выключателем, и в середине помещения тускло замерцала лампочка, освещая небольшой островок из старых досок. Внизу под ними угадывались разного диаметра трубы. Доски служили настилом, позволяющим свободно перемещаться из одной области чердака в другую. Здесь попахивало мышами, хотя их видимых следов не наблюдалось.
– Осваивайся! – Ромка сел на доски и свесил ноги в проём между ними.
Дима осторожно сделал шаг, настил, напоминая об осторожности, звучно скрипнул. Дима отошёл с прохода и, облокотившись о стену, встал сбоку. Над головой растянулась витиеватая паутина, нити которой мерцали в тусклом свете. Дверь открылась, и вошли ещё трое ребят. Один высокий, худой, с копной русых кудрявых волос и вихрастым чубом-чёлкой. Насмешливый взгляд скользнул по Диме и тут же переместился в другую сторону. Второй – тоже
