style="font-size:15px;"> – О, Захария! Тебя даже вчерашний шторм не разбудил…
– За какой мантикорой ты сюда ночью пришёл… – начал было тот, но его оборвали:
– Отпусти прошлое, Захария. И теперь зови меня Феникс! – гордо улыбнулся юноша. – Ведь я наконец-то решился.
Захария вскинул едва видные брови:
– Только не говори мне, что ты не шутил про своё «предназначение».
– Эх, а я думал, ты мне веришь… Пойду, что ли, поплачу в твоей лодке…
– Чего?! А ну, стоять!
Прежде чем Феникс попытался развернуться, Захария схватил его за тунику и вытолкнул из дома. Опешивший Феникс недоумённо уставился на низкого друга-плебея, грозно сверкающего глазами.
– Тебя что, на Игнисе припекло?! – прошипел Захария.
– Ну, с силой Огня это вряд ли возможно… – отшутился Феникс.
– А ну, посерьёзнел, быстро! – ткнул его пальцем в грудь друг. – Ты решил своё четырнадцатилетние отметить скорой гибелью?
– Так удобно же: умру в тот же день, что и родился.
– Тебя в водичку окунуть, чтобы ты охладился?
– О, не-е-ет, пожа-а-алуйста!
На этой театральной мольбе терпение Захарии, судя по всему, кончилось, и он отпустил Феникса. Тот в непонимании остановился, глядя то под ноги, то на багровое лицо друга.
– Хорошо, буду серьёзен, – выдохнул Феникс. – Я правда думал, что ты меня поддержишь. Ты же мне как брат, Захария!..
– Благо кровь моей семьи не смешалась с твоей… бурлящей смесью, – недобро покосился на него друг.
– Я прошу тебя, Захария, это ведь моя судьба, моё предназначение! – всплеснул руками Феникс и указал на море. – Там – моя жизнь. Я больше не могу здесь оставаться.
– Не можешь, значит? – злобно отозвался тот. – А ты о матери подумал? О сестре?
– Да кому я нужен… Точно не матери, – пробормотал в сторону Феникс. Но, подумав, всё же добавил: – Я хочу, чтобы сестра жила в лучшем мире, Захария. Чтобы она хорошо ела, не кашляла, как мать, от песка и пыли, которые пронизывают этот гнилой воздух. Неужели ты бы не хотел этого для своей семьи? Для Доминики?
Имя девушки тут же встряхнуло Захарию. Он на мгновение остановился. Тишину сполна заполнило завывание ветра.
– У всех нас есть свои мамы, сёстры, Доминики, – старался объяснить Феникс. – По ту сторону моря – тоже. И я не могу стоять в стороне, пока с каждым днём умирает всё больше людей, когда мне дарована сила спасти их, спасти всех! Захария, это мой долг, его я не могу не исполнить. И тебя я не заставляю. Но если можешь помочь – помоги, прошу.
Вновь молчание. Глядя в задумчивые глаза Захарии, Феникс начал всерьёз задумываться, а не отправиться ли на случайном украденном судне. Но друг его удивил:
– Ладно. Уговорил. Мои, конечно, этот кошмар переживут, но вот Доминика… – Он вздохнул томно, почти сладко. –
