ноги и закинув руки за голову; он разглядывал небо, окрашенное нежной апрельской бирюзой. Котенок играл со шнурками его не завязанных ботинок. Тренер не обратил внимания на прибытие полиции, он так и продолжил смотреть вверх.
– Закончили работу на сегодня, мистер Кост? – спросил инспектор.
Тренер добродушно улыбнулся:
– Я никогда не заканчиваю работу в этом месте. Могу я чем-то вам помочь, ага?
– Вы можете сказать нам, что делали в доме примерно в час ночи, – мрачно произнес инспектор, рассматривая собеседника.
Кост вскочил так резко, что стул, на котором он сидел, отлетел к деревянной стене домика и ударился об нее.
– Что вы имеете в виду?! – заорал он. – Вы что, думаете, я замешан в этом убийстве?
– Спокойно, мистер Кост, – произнес инспектор, не повышая голоса. – Я вроде бы не упоминал убийство, если мне не изменяет память. Вы ответите на мой вопрос?
– Я вовсе не желаю отвечать на какие-то вопросы, – проворчал светловолосый тренер, справившись со своими эмоциями. – Ничего не знаю. Ничего не видел. Что до моего пребывания в доме в пятницу вечером или утром в субботу – нет, меня там не было. Вы хотите, чтобы я поклялся в этом, ага?
– Вас там не было? Но предположим, что некто видел вас там. – Инспектор продолжал говорить мягко, но цепкие глаза не отрывались от лица Коста.
– Ничего не видел! – В голосе тренера звучали и негодование, и презрение. – Вы должны посоветовать этому человеку, чтобы он купил хорошие очки. Повторяю: меня там не было.
– А где вы находились?
– Здесь.
– В девять часов?
– Да.
– В десять часов?
– Меня не было тут в десять часов.
– Ага! И где вы находились в десять?
– Я выпил бокал пива, овсяного стаута, в пабе в деревне. Это было примерно в половине десятого. Я закончил с пивом… хорошая штука, ага… и вернулся. Вернулся в четверть одиннадцатого. Слышал какой-то шум в водяном парке, когда я проходил через вон те ворота. Я решил взглянуть. Там был тот человек, который сейчас мертв. Я крикнул ему, чтобы он шел домой, иначе его запрут. Он сказал, что я могу убираться к дьяволу. Я взял его за шею и приволок к воротам, откуда и вытолкал на дорогу. После этого я закрыл ворота. Прислушался. Ни звука. Я думал, что он упал в канаву, ага. Самое место для пьяного мужа, который бьет жену. Я надеялся, что канава уютная и сырая и он так подхватит ревматизм. Потом я отправился обратно в домик и хорошо выспался. После стаута я всегда сплю хорошо. Отличная штука этот стаут.
Сержант, который зафиксировал бо́льшую часть рассказа с помощью стенографии, взглянул на инспектора Блоксхэма.
– Благодарю вас, мистер Кост, – кивнул тот. – Вы уверены во всех тех временныˊх интервалах, о которых упоминали? Что насчет последнего?
– Ну, я оставил паб примерно без двадцати десять. Я хочу сказать, что без двадцати десять по моим часам, но без десяти десять по
