Если прибегать к аналогиям, соседи не любят империю. По определению. Так что эту аналогию можешь засунуть себе в жо…ап!
Монолог графёныша прекратила ладонь душехранителя. Избавляться от неё было себе дороже, и Ричард просто застыл, глядя на Рея. Тот ласково улыбнулся и продолжил:
– Ага. Грубый ты всё-таки, когда бухой. Ладно, давай по-другому скажу. Вот люди любят горы, да? А ведь в горах обвалы, лавины, оползни, там постоянно кто-то умирает…
– Мой дорогой кошмарный друг! Люди любят горы исключительно когда им не приходится по ним лазать. Альпинистов не считаем, сумасшедшие по другому ведомству. Хватит нести чепуху. Ты меня не убедил, хрен лысый. Либо свистишь насчёт любви людей, либо насчёт того, что от нас все ждут кровавых злодеяний. Колись, чумоход!
Ричард спорил без особой злости, и огрызался скорее по привычке.
Рей расплылся в совсем уже счастливой улыбке:
– Хорошо, последняя попытка. Вот ты ко мне как относишься?
Ричард озадачился и замолк. Потом внимательно поглядел в глаза собеседнику – и аж сплюнул под ноги от полноты чувств, отпустив плащ.
Бывший лейтенант глумливо заржал.
Всю ночь Ричард с Реем под чутким руководством Старого Роберта кого-то потрошили. Причём оба были в ударе, и даже Ричарду досталось несколько слов похвалы от наставника, что бывало ой как нечасто. Обычно демон тёмных снов оделял графёныша бранью и побоями. Так что проснулись компаньоны в отличном настроении.
Воскресный день выдался неожиданно солнечным. Двухнедельные лужи за ночь стали немного меньше и даже схватились ледяной коркой. Корка эта звонко хрустела под протезом Рея Салеха.
Громила шёл по аллее с парой револьверов наизготовку. Выражение лица было отстранённым, взгляд расфокусирован. Впрочем, чтобы разглядеть подобные детали, надо было подойти вплотную, поскольку на голове у Салеха красовался защитный шлем тройной кожи с резиновыми прокладками. А лицо прикрывала маска из очень прочной стальной сетки.
Впрочем, сторонних зрителей поблизости не наблюдалось. Парк был пуст. Число желающих участвовать в утренних весёлых играх под руководством Рея за полгода вернулось к исходному. Дольше всех продержались ученики старших курсов со специфическими защитными и оружейными навыками. Но они были вечно заняты то дипломными работами, то практикой, и по воскресеньям смело, решительно отсыпались за прошедшую неделю. Так что этим утром в парке занимались всего трое.
Трое?
Рей сел, как шёл – не меняя направления, не группируясь и не ускоряясь. Просто начинал шаг стоя, а закончил на корточках. А уж когда он выстрелил из правого револьвера, о том и знали только двое – Рей да револьвер.
За плотной стеной аккуратно постриженной бирючины раздался полный боли девичий крик. В следующий миг громила рухнул на землю, тут же откатившись спиной к бирючинной изгороди. Пистолеты в его руках ожили, всаживая пулю за пулей в Ричарда, высунувшегося невпопад из-за толстенного ствола платана. На Гринривере не было защитного снаряжения,
