В нем не было никаких чувств к упокоенным. Чистое безразличие на фоне не унимающегося интереса и множества мыслей о том, что делать дальше. И это, наверное, было нормальным, если бы он регулярно хоронил людей. Но он впервые в жизни занимался подобным. Владимир постарался замедлить хоровод мыслей, сосредоточился на здесь и сейчас, начав делать медленные глубокие вдохи. Пока не обнаружил внутри грусть и хоть какие-то слова для усопших.
Вы были незнакомцами, которые вместе со мной оказались в том ресторане, но почему-то не пережили телепортации. Может быть, вы были хорошими людьми, а может, и нет, но сейчас это уже не важно. Вы преданы земле, как это принято в нашей культуре. Покойтесь с миром.
Он продолжал стоять слушая шелест листьев, который сейчас казался громче, чем вчера. Его лицо нахмурилось, вспомнилась мрачная серость обычной жизни в которой было много холодной пустоты и печали. Разум заполнился множественными «почему» по поводу жизни одних и смерти других: почему трёхлетний ребёнок вдруг умирает, не успев пожить, а какой-нибудь проворовавшийся злодей живёт себе, жируя на нищете других? В чем тут смысл?
Нет, меня это больше не касается, я в новом мире и у меня новые возможности.
Мрачные мысли отступили. Оторвавшись от странного зрелища, где на фоне чудесного леса проглядывали свежие холмики земли, он направился к кострищу. Розжиг не занял много времени, и когда языки пламени разыгрались со стороны шалашей раздался шорох травы. Аннет, проковыляв по мягкой земле, села рядом. Сейчас она казалась непросто посвежевшей, а хорошо отдохнувшей, прямо помолодевшей.
– Ты как сегодня, Ан?
– Нормально, – отстранено ответила она.
– Хм, это то «нормально», когда писец как херово, или то «нормально», когда всё в норме?
– Володь, не зли меня! – резко ответила она. – Где мы вообще?! Что здесь, блядь, происходит?!
Её резкий эмоциональный отклик вызвал у него улыбку. Такая Аннет ему нравилась больше.
– Похоже, ты наконец проснулась! – он громко рассмеялся.
– Блядь, это нихера не смешно, у меня сын только в школу пошёл, а мне ещё мать из аэропорта забирать!
Её заявление породило ещё одну волну смеха.
– Да что ты ржёшь, где мы вообще?!
На всякий случай Владимир немного отодвинулся от подруги, потому что шутка напрашивалась сама собой:
– Ну, похоже… что мы в лесу, – произнес он очевидное и опять рассмеялся.
В обычной жизни Аннет никогда себя не вела агрессивно или грубо и только ему открывала такую сторону своей личности. Будучи психологом и домохозяйкой, временами она могла становиться настоящим берсеркером, готовым разорвать в клочья любого. Что она, конечно, себе позволяла лишь на словах. Такой контраст вызывал в нем бурю веселья, а главное, сейчас такое поведение подтверждало выход из вчерашнего ступора.
– Да я, блядь, вижу, что в лесу! Я не понимаю, какого чёрта мы тут делаем?
