думаешь. А потом поздно уже. Сделано умно. Непонятно только, «как» сделано. И «зачем» – учитывая, что эффект недолговременный. Даже если до утра. За один день власть не захватишь, а размениваться на банальный гоп-стоп с таким напитком – верх расточительства.»
– Ну, это-то понятно. Он же сам сказал, что с другого края мира потом за ней,..– Иван глубоко выдохнул. – Потому что ТАК комфортно я себя с момента выхода из материнской утробы не чувствовал. А вот как сделали…
– «Точно не скажу, но по любому не просто наговором. Я даже стихов таких не читал, чтобы так же сильно цепляло.»
– Я не сразу отключился? Говорил чего-нить?
– «Да, но бессвязно, так что не боись. Тем не менее, ты себя явно не контролировал, – успокоил напарника Толик. – Так вот, тут не слова, тут вещество, которое должно напитываться. Правда, с жидкостями, в целом, проще работать, но тогда нужно под конкретного клиента подгонять, а он ничего такого не мог успеть. Короче, просто химик какой так не сможет. Даже прошаренный.»
– Ты бы смог?
– «Я бы смог,..» – призадумался Анатолий. – «Если бы знал, как.»
– Думаешь, то, что ищем?
– «Как минимум, с этим связано. Может, ну его, этого Ермолая? Заманим хозяина на второй этаж, пообщаемся с ним обстоятельно, а там, глядишь, и сами разберёмся?»
– Тебе бы, Толик, только выпотрошить кого! Это мы всегда успеем. Нечего врагов множить. Да и вообще, он может быть не в теме – просто дистрибьютор. Сначала отработаем план «А».
– «А когда всё полетит к чертям, как всегда, перейдём к моему плану «Б» и только время потеряем. Спорим?»
– Молчаливым ты мне нравился больше.
– «Ты мне вообще никогда не нравился.»
– Толик! Не говори так. Ты ведь самое дорогое, что у меня есть! – шепот Ивана сочился сарказмом.
– «Ничего-ничего. Вот помру, тогда посмотрим.»
– Ты только обещаешь.
Собачиться так они могли бы до бесконечности, но тут вернулся Хозяин Зелёного Дома. «Старик имени его не назвал. Надо бы спросить. И кстати, интересно, неужели старый хрыч не знал про водяру? Его-то «слеза» такого эффекта не давала, хотя по вкусу была идентичной. Не знал или решил, что так натуральнее будет выглядеть? По-любому знал, – с лёгкой обидой размышлял Иван. – Нет, с профессиональной точки зрения он поступил правильно – так эффект натуральнее выглядит. Но всё равно кидалово. Припомню.»
Всё это Ясеневу думалось, пока хозяин выставлял на стойку тарелку с жареной картошкой вперемешку с каким-то мясом и жареным же яйцом с зеленью; за ними появились глиняная миска с квашеной капустой и пара ломтей домашнего хлеба. Аромат от всего этого шёл сумасшедший, несмотря на простоту блюд. Оно и понятно: в городе мясо было бы хорошо если охлаждённым, яйцо – блёкло-жёлтым, а не оранжевым, как тут, капуста с химией, а о хлебе и говорить нечего. Небо и земля. Тем более, что в городе пять жрален на каждые сто метров, а тут, на природе, организм воспринимает пищу как добычу. Возможно, последнюю на неопределённо долгий
