пугающее одиночество… – все тем же, едва слышимым подлунным голосом проговорила двойник Евы Браун. – И только любовь бесстрашна.
– Бесстрашна или бесстрастна?
– И бесстрастна – тоже.
– По отношению ко всему окружающему миру – да, бесстрастна. Хотя и поглощена при этом своими внутренними страстями.
Укутавшись в толстый халат, оберштурмбаннфюрер сидел в низком кресле, у самого камина, и лже-Ева могла видеть его полуохваченный багровыми языками точеный профиль, по которому шрамы пролегали, как глубокие трещины по древнеримскому изваянию.
– Итак, вы боитесь тишины… Расскажите мне, какой именно тишины вы боитесь.
– Скорее всего, окопной.
– Понимаю, окопной тишины. Мне трудно представить себе, что это такое – окопная тишина, но я пытаюсь понять ее сущность.
– Теперь она уже воспринимается не так обостренно, а когда только вернулся с фронта…
– По-моему, вы все еще оттуда не вернулись, мой диверсионный Скорцени.
– Я-то попытался вернуться, да только теперь уже не я к фронту, а фронт ко мне подходит. Медленно, но неотвратимо.
– Этого оспорить нельзя. Даже в вечернем любовном экстазе я слышала горные отзвуки далеких взрывов. Уловив первые из них, я предалась дичайшим иллюзиям: словно отдаюсь, лежа на передовой, между двумя линиями окопов.
– Секс на нейтральной полосе, – кивнул обер-диверсант рейха и, отглотнув из бутылки очередную порцию коньяку, мечтательно запрокинул голову.
– У вас такое уже случалось?! – насторожилась оберштурмфюрер СС Альбина Крайдер и даже чуть-чуть приподнялась.
– Насиловать русских красоток где-нибудь на нейтральной полосе, во время артналета?!
– А что?! Признавайтесь, Скорцени.
– Все было, дьявол меня расстреляй, не скрою, все. Кроме этого! Чтобы на нейтральной…
– Вот оно, запоздалое раскаяние! А почему кроме этого?
– То ли фантазии не хватило, то ли попросту случай не подвернулся – в русские, знаете ли, морозы.
– Мне тоже казалось, что свою медаль «Зимняя кампания»[3] вы, мой диверсионный Скорцени, получили не за сексуальные артналеты перед окопами русских.
– Теперь вы изменили свое мнение?
– Пока еще даже не сложила его, чтобы так, окончательно. Наверное, я слишком страстна для того, чтобы спешить с выводами. Но вы не огорчайтесь, кое-что у вас все же получается, мой сексуальный фронтовик, – почти признательно произнесла Фюрер-Ева.
Откуда-то со стороны горного хребта эхо вновь донесло до них раскаты взрывов. Очевидно, обстреливают англичане, подумал обер-диверсант. Из рассказов фронтовиков он знал, что американцы по ночам не воюют, у англичан же, наоборот, сволочная привычка устраивать артиллерийские обстрелы в обеденную пору и по ночам.
Причем обстреливают они зачастую просто
Медалью «Зимняя кампания» награждали в основном участников сражения под Москвой зимой 1941 года, в числе которых был и унтерштурмфюрер (младший лейтенант) дивизии СС «Дас рейх» Отто Скорцени.
