центральной берлинской администрации. Если бы в настоящее время или в прошлом мы проводили более умелую политику на Востоке, то достигли бы большего успеха, чем это наблюдается сейчас».
Власов подошел к окну и взглянул на серые дома напротив, серое небо, серую дорогу, серую крону клена справа у окна. Похоже, что мир устал от красок и разноцветья и пришел к одному цвету, который отныне становился цветом его, Власова, жизни.
«Кейтель, наверное, очень жалел, что не обладает полномочиями заодно посадить под домашний арест и Геббельса», – не отказал себе в удовольствии позлорадствовать Власов. Хоть такую слабость он, в конце концов, мог себе позволить в этой серой беспросветной жизни.
30
Оставив кабинет Фромма, оба генерала прошли по коридору до кабинета Ольбрихта, стараясь не смотреть друг на друга. Шеи их взбагрились от пота, а лица – от напряжения. Оба чувствовали себя слишком неловко для того, чтобы обмениваться мнениями. И так было ясно, что встреча не удалась.
– Лучше бы он прямо заявил, что трусит, – обиженно проворчал Бек, как только они наконец достигли спасительной двери кабинета заместителя командующего армией резерва. – По крайней мере было бы честно.
Ольбрихт вежливо пропустил его впереди себя, потом решительно направился к своему месту за рабочим столом и лишь тогда почувствовал себя более-менее уверенно.
– Вы доверяете ему, Ольбрихт?
– Пока трудно сказать.
– Но могли бы доверять?
– Это зависит не от меня, а от Фромма, – неохотно объяснил заместитель командующего. – И то, что мы вместе работаем, еще ни о чем не говорит.
– Интересно бы знать его мысли в эти минуты. Не вспоминает ли телефоны своих знакомых из гестапо? Но вы, Ольбрихт, должны решить: доверяете ему или нет. Сейчас важно только это. Мы не можем вовлекать в операцию «Валькирия» людей, которым заведомо не доверяем. Слишком велика ставка.
– Он потребовал убрать Самого. Причем высказал это требование совершенно ясно. Так давайте исходить из факта.
– Не опасаетесь? – повел головой вокруг себя Бек, показывая, что имеет в виду стены, которые тоже с ушами.
– Проверено. И потом, в этих стенах уже столько всего сказано[17]. Так вы заметили: генерал Фромм первым поставил вопрос о том, что сначала нужно убрать его, а уж потом решать все остальные вопросы. И согласитесь, что он прав. Мы же с вами до сих пор рассуждаем о новых линиях фронтов, переговорах с Западом и создании Соединенных Штатов Европы с таким видом, словно то самое «предварительное условие», на котором так настаивал генерал Фромм, уже кем-то выполнено. Или обещано нам.
– Но ведь мы подразумевали такой исход, – неуклюже попытался оправдаться Бек, осознавая, что является военным руководителем заговора.
– Это не упрек, господин Бек. Требование Фромма должно наконец заставить
Остается неоспоримым историческим фактом, что заговор против Гитлера готовился здесь, в штабе армии резерва, на Бендлерштрассе, 13. Он же стал и центром, штабом по руководству операцией «Валькирия». Для историков, занимающихся этим заговором, остается загадкой, почему он не был раскрыт еще до покушения. Ведь о нем знало много людей.
