не разговаривал. Да и Найка, прямо скажем, не горела желанием общаться с ним. Просто она вытянула короткую соломинку. И только. Такое случается.
Но однажды всё изменилось. Они укладывались спать, когда Бануш подошел, сел рядом на кровать, а когда Найка хотела выгнать его, вкрадчиво произнес:
– Ты ведь хочешь со мной дружить, Солунай?
И Солунай, которая дружила с Жылдыс и Катей, восхищалась Вассой и мечтала однажды подружиться с ней, вдруг почувствовала, как в голове становится пусто и звеняще.
– Очень хочу, – ответила она, не понимая, как раньше не разглядела, какой Бануш милый. Белые почти как снег волосы, светлые глаза, тонкие черты лица и изящная фигура даже в потертой приютской одежде. Он напоминал волшебного эльфа из сказок, которому за какие-то грехи приходится жить среди людей. А какие красивые заостренные зубы у него, так и тянет предложить крови!
Предложить кровь Найка тогда не успела. Неизвестно откуда появившаяся тогда Айару цепко схватила Бануша за ухо и поволокла куда-то. Спать он не вернулся. Не дождавшись его и на обед, Найка отлила в свою личную чашку куриного супа и пошла искать. Как же ей было страшно идти по темному приюту и прислушиваться к чужим дверям! Она думала спросить старших ребят, но побоялась. В подвалах Бануша не было, не было его и на втором этаже. А вот в башне она наконец нашла самое страшное место приюта – карцер для непослушных чудовищ. Так это место назвал Бануш, и Найка не видела никакого повода ему не верить. Но это было позже. В тот день Бануш как лягушка распластался на сухом, горячем от солнца полу и только его волосы шевелились от пронизывающего башню ветра. Даже Найке было зябко, а ведь она только поднялась.
– Бануш, я тебе супа принесла, – шепнула она, краснея до кончиков ушей.
– Спа… бо… – прошелестел Бануш еле слышным голосом. Он подполз к решетке и осторожно взял чашку. Он пил очень медленно, словно впитывал пересохшими полопавшимися губами жидкость.
– За что так с тобой? – Найка уже забыла, что все боялись Бануша, она едва не плакала, видя, к чему привело мальчика желание подружиться с ней.
– Голос, – прошептал Бануш и провел ладонью себе по шее. – Она хочет лишить меня голоса.
«Она» – это Айару. Найке стало легче – не директор.
– Зачем? – Найка помотала головой и её кудри ударили по плечам и щекам. Бануш тихо засмеялся.
– Я плохо умею, – прошептал он. – Управлять им. А через него – всеми.
И замолчал, осторожно допивая драгоценную влагу и нехотя пододвигая пустую чашку Найке. А та застыла, пытаясь своим детским умом понять, что это значит. Бануш голосом заставил её согласиться с ним дружить?
Она возмущенно сдвинула брови и посмотрела в его испуганные виноватые глаза.
– Больше не смей так делать, – как можно суровее произнесла она. – С друзьями так не поступают!
Бануш моргнул.
– Ты
