стало еще безобразнее, чем обычно. Он рывком расстегнул брюки и вытащил маленький толстый член.
– Возьми его в руку, – прохрипел он. – Я больше не могу.
Кухню, перебивая запах мясного бульона, заполнил запах пота. Как только мои пальцы коснулись его горячей и склизкой плоти, я чуть не умерла от накатившей волны отвращения. Петрович протяжно застонал. Кухню заполнил резкий, еще более тошнотворный запах. Оказывается, так пахнет сперма. Его член обмяк, лицо расслабилось. Мне показалось, что впервые этот считающий себя пупом земли человечек почувствовал себя неудобно. Я видела, что он смотрел на меня, но сосредоточилась на пятнышках капнувшей на синюю плитку спермы. Так и не застегивая штаны, он протиснулся мимо меня в ванную. Я растерла пятна тапком и стала надевать лифчик. Похоже, я все-таки волновалась, потому что никак не могла застегнуть крючки. А мне не хотелось, чтобы он увидел меня поспешно одевающейся, испуганно прячущей свою слишком большую для моего возраста грудь, которой я стеснялась. В ванной послышался шум воды, и я поняла, что Петрович принимает душ. Справившись с лифчиком, я натянула футболку и опустилась на стул. В голове теснились разные мысли, но одной из них была та, что я не смогу лечь с ним в постель. Скорее умру от отвращения. Но мама-то смогла. Ради меня. Значит, и я должна ради нее. Я опустила руки и села прямее. Потом встала и, открыв окно, высунулась. Морозный воздух обжег лицо, напоминая, что на улице слишком холодно, чтобы покинуть спасительное тепло и снова превратиться в беженок. Я все еще смотрела в окно, когда услышала его шаги. Петрович переоделся в банный халат. Я повернулась. Некоторое время мы молчали, глядя друг друга.
– Так мы можем остаться? – тихо, но внятно спросила я.
Он вздохнул.
– Ты, наверно, считаешь меня животным. Но ты очень сексуальна. Тебе не дашь твоих четырнадцати. У тебя еще э– э– э никого не было?
Я нетерпеливо кивнула, ожидая ответа на мой вопрос.
– Как же ты любишь мать, Кристина.
– Так же как и она меня, – парировала я.
Повисла пауза. Наконец, Петрович шумно выдохнул воздух.
– Вы можете остаться.
Я прижалась лбом к стеклу, когда он ушел к себе в комнату. Если бы у меня были силы, я пошла бы в душ. Но в то же время я отчетливо понимала, что мне не смыть следов его рук. Грязь навсегда прилипла к моему телу.
Глава 9
Кристина захлопнула ноутбук, сохранив предварительно файл. Она не думала, что вновь испытает то же самое тошнотворное чувство. Вышла на кухню и выпила воды. Посмотрела на часы. Половина пятого. Раз уж обещала научить Аленку плавать, пора собираться. Подумалось, что она тоже хотела бы ребенка от Витьки, если бы могла позволить себе иметь детей. Но ей нечего дать своему ребенку. Это будет всего лишь подобие любви. Любить по-настоящему она может только маму.
Кристина на цыпочках заглянула в спальню Иларии. Пахло лекарствами и болезнью, несмотря
