Пошли, – велел Всеслав.
И они все четверо пошли. Всеслав шел впереди. Ноги сильно скользили в грязи. Грязи было очень много. И это уже на бугре не пройти, раздраженно подумал Всеслав, а что тогда будет внизу? Совсем болото!
Так оно там и было – болото. После свернули в ельник – и там то же самое. Шли, хлюпали. Молчали. Потом Сухой заговорил:
– Все в срок идет. Он еще с ночи встал, маленько походил, а теперь опять лежит.
– На ветках лег? – спросил Всеслав.
– Нет, у себя, в берлоге. Это он вчера на ветках был. И позавчера. А тут будто почуял! Лежит, не кажется. Я думаю, что это добрый знак. Так, князь?
– Так, – равнодушно ответил Всеслав.
Сухой опять что-то спросил, но Всеслав не расслышал. Не слушалось! Хотелось просто тишины… А тут еще опять полезло в голову такое: а ведь и впрямь, наверное, всему свой срок назначен. Сейчас срок реке просыпаться, и лесу тоже, и полям, значит, пора год начинать. Жаль только, что день сегодня выдался неладный – грязь, холодно, дождь собирается… Да только дело не в дожде, а в том, что сколько лет ты сюда ходишь, а так и не привык. Но тут привыкнуть трудно! Это потому что ты как Орлик. А этим, выжлятникам, что? Сухому тридцать лет от силы! А Третьяку и того меньше. А Ждан вообще еще безусый. На следующий год они другого князя сюда поведут и будут говорить ему «все в срок». Им еще жить да жить!
Собака тявкнула. Костром повеяло. Князь усмехнулся и подумал, что он уже как раз проголодался – значит, и это тоже в срок!.. Как вдруг Сухой спросил:
– А правда, князь, про кречета?
– Про кречета? – переспросил Всеслав. – Которого?
– Так, говорят, тебе пообещали.
– Кто?! – удивился князь и даже остановился.
Сухой пожал плечами и сказал:
– Так ведь болтают всякое…
– Ну-ну!
Сухой вздохнул и отвернулся. Они опять шли молча. Ишь, кречеты, гневно подумал Всеслав, откуда он такое взял? И, не удержавшись, спросил:
– А что тебе до кречетов?
– Так, ничего, – осторожно ответил Сухой. – Просто я их ни разу не видал. А говорят, что они лучше соколов. И их за Камнем, говорят…
– Так то за Камнем! Вон куда хватил!
И князь даже рукой махнул, будто показывал, где кречеты. И опять они шли молча. Хлюпали. Теперь уже не думалось – совсем.
А вот и та поляна. Вот и костер горит. И они все там сидят. Но только завидели его и сразу подскочили. Один Ширяй Шумилович… Нет, вот и он встает. Любимов прихвостень, заводчик, гневно подумал Всеслав. Вот ты ж поди, нашли кого прислать, дальше подумал князь, еще сильнее распаляясь. Сейчас начнет во здравие да приторно! Ну, говори же ты!
Но Ширяй почему-то молчал. И все они молчали. Наверное, что-то случилось – и очень недоброе! Князь настороженно спросил:
– Не удержали,
