и обрадовалась тому, что повязки уже нет. Повернула голову и замерла. Посреди каюты, в круге начерченных, судя по всему, моей кровью символов стоял Крафт с завязанными черной лентой глазами. Он просто стоял и ничего не делал. Посмотрела магическим зрением и… увидела! Аура мужчины пульсировала и ярко светилась разноцветными переливами. Она была пятислойной, а не трехслойной, как у всех людей. Но что скрывалось в центре, под пятью слоями энергетических полей, разглядеть так и не удалось. Передо мной будто дверь закрыли, и картинка стала такой же, как и раньше. Я опять видела только верхний слой, но теперь он не был поврежден и исходил ровным желто-розовым с редкими вкраплениями зеленого свечением.
Вздрогнула от неожиданных слов и потеряла контакт.
– Можешь идти к себе, ты мне больше не нужна, – не шевелясь, монотонно проговорил маг.
Появилось неприятное ощущение, что меня использовали и теперь выбрасывают, будто ненужную вещь. Попыталась встать и со стоном повалилась обратно на подушку. Грудь пронзило острой, невыносимой болью. Осмотрела себя и не нашла никаких повреждений, все пуговицы были застегнуты и кровоточащих ран не наблюдалось.
– У всего есть своя цена. Во время ритуала боли не было, она пришла сейчас, – так же безэмоционально произнес Крафт. – Иди.
Осторожно встала, боль исчезла, остался только навязчивый зуд в месте прокола. Да, он все-таки сделал это, вонзил в мое сердце иглу смерти! Но я жива. Как такое возможно? А, судя по начерченным на дощатом полу символам, несколькими каплями Крафт не ограничился. Я даже чувствовала легкое головокружение. Или это корабль опять начало сильнее раскачивать? Обошла расслабленно стоящего мужчину и открыла дверь. В спину полетели тихие слова:
– Подходим ко второй границе, будет намного хуже, чем при прохождении первого рубежа.
Обернулась и увидела, как маг деловито собирает ритуальные принадлежности. В свете лампы блеснула испачканная кровью игла смерти. Перевела взгляд на Крафта и уловила отблеск в его глазах. Вот теперь я поняла, какого они цвета, – цвета крови. Не багряно-алой капельки, которая выступает, если уколешь пальчик. Его глаза были того же цвета, что и оставшаяся в пиале кровь из моего сердца. Я никогда не забуду того, что пережила, не забуду и не прощу.
В каюту прокралась на цыпочках, стараясь не разбудить девушек, время-то еще предрассветное. Но меня, как оказалось, ждали. Тори и Зида кинулись расспрашивать, чего хотел Крафт. Мне пришлось солгать, сказав, что поговорить нам не дал шторм.
– Занимайте очередь, кто из вас следующей пойдет согревать его постель, – не поворачиваясь, пробурчала герцогиня. – Меня он получит только после свадьбы. Если, конечно, я соглашусь стать его женой.
– Ну как можно быть такой вредной? – всплеснула руками Тори. – Очнись уже! Ты не герцогиня. Мы здесь все в равном положении, и, если держаться вместе, будет легче.
– Что ж вы все вместе к нему не пошли? – ехидно спросила
