полные смятения глаза, потом снова уставилась на руку, щурясь и поднося ее к лицу, словно вчитывалась в древние строки, написанные мелким неразборчивым почерком.
Наконец, она медленно опустила мою ладонь.
– Пожалуй, твой спутник прав в своих сомнениях. – Не сказать, чтобы признание далось ей тяжело: гордость гадалки задета не была, скорее, она пребывала в растерянности. – Должно быть, искусство предсказания изменило мне сегодня. Ешьте и пейте, а грядущее узнается, когда наступит.
Она собиралась уйти, но я вовремя ухватила ее за руку.
– Э нет, так не пойдет. Ты ведь что-то увидела. Почему не хочешь сказать?
– Увидела. Но это лишено смысла.
– Ну, это уже мне решать, – возразила я. – Выкладывай.
Девушка пожала плечами и взяла в руки вновь протянутую мною ладонь. Поглядела на нее, подняла глаза на меня, затем на Эйтана, словно искала поддержки, ждала, что мы разделим ее чувства. Но мы-то даже не подозревали, о чем пойдет речь, поэтому нам оставалось лишь вопросительно поднимать брови. И, вздохнув, она заговорила:
– Я вижу два рождения и две смерти. Дорогу в будущее, которая приведет к истоку истоков. Клятву, которая будет исполнена и все же нарушена. Семь незажженных свечей, которые ярко горят. Врага, который окажется другом, и противостояние, которое лишено сути.
В очередной раз подняв глаза от ладони, она посмотрела на меня со смесью прежней неуверенности и грусти. Но лошадиное ржание и громкие человеческие возгласы прервали гадание.
Из лесу на поляну выехал вооруженный отряд. В неверном свете костров да за древесными стволами особо не разглядеть, но их точно было не менее дюжины. Кольчуги из плотно подогнанных колец, остро наточенные мечи, у некоторых – наколенники из кожи и даже металла. В общем, все то, что помогает уязвимым человеческим особям почувствовать себя неуязвимыми. Мне не нравилась исходившая от них энергия. Волны, человеческому восприятию едва доступные, но для меня столь же очевидные, как яркий свет или душащий запах гари.
Предводитель выехал вперед, обвел поляну тяжелым взглядом, задержался ненадолго на нас с Эйтаном, но затем, казалось, утратил интерес и заговорил с остальными.
– Джипси! Его сиятельство Энтони Вильям Блейд, граф Торнфолкский, объявляет ваше присутствие на вверенной ему территории незаконным!
– Мы – кочевой народ, господин капитан, – твердо, но вежливо ответил тот самый мужчина, что первым поприветствовал нас этим вечером. – Мы – не подданные графа и не претендуем на его землю. Он не может запретить нам просто пройти через Торнфолк.
– Ошибаешься. Он уже запретил.
Капитан требовательно вытянул руку. Один из сопровождающих тронул коня и, приблизившись, вручил ему свиток. Командир развернул документ, бегло мазнул по нему взглядом.
– Желаешь ознакомиться? – брезгливо поморщившись, обратился он к джипси.
– Нет, – чуть помешкав, ответил тот. – Я верю тебе. Что ж, передай графу: утром мы снимемся с места и двинемся к границе
