не знает, как много бед мне приносит моя красота. О, я бы многое отдала, чтобы поскорее от нее избавиться. Состариться, растолстеть, покрыться морщинами… Все, что угодно.
– Я что-то не то сказал?
– Да нет. Это священная гора, – тычу пальцем в окно, резко меняя тему. – Существует поверье, что здесь живут духи. Кстати, может быть, в образе мишки к нам явился один из них. Художественный образ медведя в местном фольклоре – персонаж неоднозначный. Он соотносится как с верхним, так и с нижним мирами. Что само по себе необычно.
– И что его появление может означать? – в черном взгляде Исы нет и тени улыбки.
– Понятия не имею, – я натужно смеюсь. – Ничего не знаю о духах.
– А мне показалось, ты разговариваешь с ними на одном языке.
Стискиваю пальцы так, что они белеют.
– Нет. Я не сумасшедшая.
А в голове эхом:
– Марья Сергеевна! У Каргиловой крыша уехала! Марья Сергеевна!
– Ну, что такое опять?
– Лешка Вавилов нечаянно попал из рогатки в птицу. А у этой – того… Вот, сами посмотрите… – тараторит Машка Самойлова.
– Она ему когтями все лицо расцарапала. А теперь сидит с этой птицей в обнимку. Вся в кровищи, Марья Сергеевна! – вторит ей Лерка.
– Еще бы! Лешка ей полбашки снес. Все же меткий, а? Может, у него и правда отец – охотник?
– Да пьяница он, – возражает кто-то.
– А эта точно не в себе. Ее в психушку надо! Вы как хотите, а я не буду рядом с ней спать!
– Твою мать, что ты творишь?! – возвращая меня в реальность, кричит Иса и довольно резко выкручивает вправо руль. Бью по тормозам. Дрожащими руками заправляю за уши упавшие на лицо пряди. Черт! Мы чуть было не сорвались с обрыва. Дорога здесь опасная и не прощает невнимательности. Чем я вообще думала, позволяя воспоминаниям взять над собой верх?
– Извини! Я… – дышу, как марафонец на финише. – Как-то непривычно за рулем чужой машины.
– Ты нас чуть не угробила.
– Извини, – повторяю громче, словно это и впрямь отменяет то, что чуть было не произошло. – Этого не повторится. К тому же здесь уже недалеко.
Дальше едем молча. Я смотрю прямо перед собой. Он сверлит взглядом мой профиль. И это ни черта не добавляет мне выдержки. Объезжаю выступающую скалу и начинаю подниматься по ведущему на неё серпантину.
– Это что? – Иса недоуменно изгибает бровь, окидывая взглядом открывающуюся картину.
– Мой дом. Да ты выходи, не бойся.
– Я думал, мы едем в амбулаторию, – он хмурится.
– Здесь нет амбулатории. Зато есть врач, – касаюсь пальцем собственной груди. Достаю из кармана ключи и, повернувшись к Исе спиной, открываю один замок, второй, третий… Кожей чувствую, что он внимательно следит за каждым моим движением.
– Ты опасаешься воров?
– Что-то вроде того.
Толкаю дверь. Захожу первой в просторный коридор и отворачиваюсь к щитку, чтобы выключить
