вы загнали себя в угол и понятия не имеете о том, как теперь оттуда выбираться.
Я вас прекрасно понимаю, потому что и сам получал такие же продиктованные лучшими побуждениями, но весьма опрометчивые советы. Я не виню какого-либо конкретного психотерапевта, друга или члена семьи за их непродуманное мнение, потому что отчуждение (в отличие от большинства других ужасных вещей, которые могут с нами случиться) все еще в значительной степени закрытая тема[7]. Тема отчуждения не может похвастаться таким же изобилием книг, статей и веб-сайтов, как по распространенным проблемам вроде развода или депрессии.
Поэтому мне невероятно повезло, что консультант моей практики, женщина, помогавшая мне разбираться во всех сложностях моей жизни, проявила свою мудрость и в самом трудном вопросе, который разрывал мою душу на части, – в вопросе отчужденности дочери. Ее советы помогли мне со временем найти пути к воссоединению с дочкой. Свою предыдущую книгу «Когда страдают родители» я написал, чтобы помочь другим пережить ад отчуждения[8]. Цель ее состояла в том, чтобы рассказать родителям о распространенных ошибках и указать способы исправления ситуации. Благодаря популярности этой книги у меня сформировалось большое сообщество последователей, для которых я вел еженедельные вебинары по проблеме отчуждения. Поскольку я не имею возможности отвечать на все получаемые электронные письма и вопросы, по понедельникам я начал вести бесплатную сессию вопросов и ответов для отчужденных родителей, а также очные (в своем офисе в Окленде, Калифорния) и онлайн-консультации для родителей и специалистов в нашей стране и за ее пределами.
Она сказала, что в детстве не чувствовала себя любимой.
За годы, прошедшие с момента публикации моей последней книги, я очень многому научился и хочу, чтобы вы извлекли пользу из тысяч голосов родителей, делившихся со мной тем, что было полезно, а что нет, и способами справляться со своей болью. Их голоса и прозвучат с этих страниц.
Разве это не вина самого родителя?
Когда со мной консультируются родители, я не делаю предположений об их невиновности или вине в связи с претензиями, выдвигаемыми их взрослым ребенком. Иногда родители представляют себя в более идеализированном свете, чем оно есть на самом деле. Часто только после того, как я прочитаю их переписку с взрослым ребенком или поговорю с ним, я начинаю понимать, насколько родитель способствует желанию ребенка держаться на расстоянии. Иногда же становится ясно, что родители вполне адекватные люди, а проблема заключается именно в их взрослом ребенке или его супруге.
Положение еще больше усугубляется тем, что иногда причина отчуждения кроется где-то в хитросплетениях характеров, историй, проблем или генетики каждого человека. И конфликт развивается уже не по принципу «причина-следствие», а все больше напоминает контур обратной связи, бесконечно усиливающий худшие инстинкты родителя, взрослого ребенка
Conti, “Family Estrangement.”
When Parents Hurt: Compassionate Strategies When You and Your Grown Child Don’t Get Along (New York: HarperCollins, 2007).
