великим Крыльям в Небе! – воскликнул Одинклык, от возбуждения попрыгивая с лапки на лапку и потирая крылышки на манер кузнечика. – Он жив и просыпается!
Мальчик открыл глаза. Вернее, один глаз. Второй слишком распух и открываться не желал.
– Ох, Иккинг, – заворковал Одинклык, – мне так жалко было тебя будить, мальчик мой, но тебе надо поскорее выбраться из воды – прилив надвигается…
Иккинг, постанывая и каш-ляя, сел и прижал ладонь ко лбу. Голова болела так, словно сам Тор-кузнец методично бил по ней молотом, причем как изнутри, так и снаружи, – от ударов у Иккинга до боли звенело в ушах.
– Где я? – прошептал Иккинг, выкашливая морскую воду и силясь вдохнуть.
– На маленьком островке Последний Приют, – подсказал Одинклык. – Боюсь, твой корабль затонул, вместе со всеми Утраченными Сокровищами. А Элвин выловил их, и теперь они все у него, а значит, нам надо поторапливаться…
– Почему я был на корабле? – перебил Иккинг. – Кто такой Элвин? Какие еще Утраченные Сокровища? Кто ты? И, главное… кто я?
Одинклык заморгал:
– Прощу прощения?
– Кто я такой? – повторил Иккинг.
– Ты не знаешь, кто ты? – пискнул дракон. – Нет, ты правда хочешь сказать, что не знаешь, кто ты такой?
Иккинг кивнул.
– О боги, о боги, о боги, о боги! – застонал Одинклык. – Как бы плохо ни казалось, всегда может стать хуже! Мальчику память отшибло!
Боюсь, тут Одинклык угадал. Когда корабль пошел ко дну, Иккинга треснуло по голове мачтой и действительно отшибло память.
– Извини. – Иккинг с несчастными видом поежился. – Я не помню ни кто я, ни как я тут очутился – вообще ничего.
Он напряг память, но царившие вокруг удушливый дым и туман словно заползли через уши ему в больную голову, перевернули там все вверх тормашками и перемешали.
Он понимал только, что ему холодно и больно, что произошло нечто ужасное, а он как раз был занят чем-то очень важным.
– Это катастрофа! Не говоря уже, что очень долгая история, – отозвался, тревожно переминаясь с лапки на лапку, Одинклык. – Я просто выразить не могу, как нас поджимает время. Я – Одинклык, ты – Иккинг Кровожадный Карасик Третий, и ты великий-превеликий Герой!
– Я? – удивился Иккинг, оглядывая свое тощее тело в лохмотьях. – Что-то непохоже!
– Поверь мне. Да, непохоже, но это так. Признаю, ты не типичный викингский герой, но ты очень умен и умеешь говорить по-драконьи, а тех, кто это может, во всем мире по пальцам перечесть. Просто поразительно: ты не помнишь, кто ты есть, а вот драконий язык не забыл…
– Ну да! – снова удивился Иккинг, естественно, по-драконьи.
– А теперь
