презрением глянул на пистоль в своей руке. – В чём честь, убить врага не схлестнувшись с ним в рукопашной схватке?
– Обязательно передам вашей матушке, что четыре дырки в вашем теле были получены максимально честно – в жалкой попытке запрыгнуть на дуб, где будет сидеть фелеска с аркебузой. – Мрачно ответил тому Леманн. Над равниной застыла неловкая тишина.
Замерев на мерно вздымающемся боку Ежи, мысли сержанта, равно как и остальных, вернулись к их первой, и, пока, единственной потере.
Два месяца назад Фриц Колесо отправился с Вольтером и Леманном в брошенную деревню и получил выстрел от мелкой чернокровки, засевшей на пути уже ставшего привычным маршрута патруля. Леманн тут же отомстил мелкой дряни, но расстояние в пять метров не оставляло Фрицу и шанса. К лагерным жрецам притащили уже давно остывший труп. Мелкая девчонка с лисьим хвостом и покрытая шерстью, вместо кожи, точно знала, где ждать разъезд.
Но лишь Фёдор знал, что та умерла с улыбкой на устах – в следующий раз ту деревню проверял уже Фёдор с Адрианом и Мишелем. На обратном пути он отпустил парней вперёд, предупредив, что ему нужно сделать крюк. Те сделали вид, что не поняли, куда отправился северянин, за что он был им искренне благодарен. Подойдя к дереву, солдат обнаружил тело фелески – скукожившуюся под деревом в позе ребёнка. Пуля раздробила ей правую ключицу, но не убила сразу – остальное сделали копыта лошадей. Пусть та и была чернокровкой, но она родилась под сенью Спящих – будущий сержант сжёг её под тем же дубом, потратив две фляги масла и полтора часа на рубку валежника.
Наконец от мыслей о прошлом Фёдора выдернуло возвращение Шульца и Вольтера – Гном и Маркус остались на том же месте.
– Докладывай! – Вперёд сержанта влез Леманн.
– Спящие проснулись. – Как всегда с ухмылкой начал толстый ливеец, но, уловив настроение, тут же исправился. – Вольтер уверяет, что видит впереди снежный шлейф, как от копыт большого разъезда, но…
– В чём дело? – Не дожидаясь конца заминки продолжил Фёдор. Он старался не смотреть в сторону Леманна, нарушившего субординацию, дабы случайно не показать своё неудовольствие.
– Сир, Шульц говорит, что не видит его. Как и остальные. – Несколько неуверенно проговорил сбитый с толку Вольтер, резко повернулся и указал чуть в сторону от направления их движения, где, как и повсюду кругом, расстилалось чистая небесная гладь. – Но я вижу его, вон он, прямо там!
– Вольтер, о чём ты, нергал тебя раздери, молвишь? – Поднимаясь с колен и отряхиваясь от снега, сержант пытался осознать происходящее.
– Клянусь Спящими, вон! – Кусая губы, молодой ливеец указывал рукой в пустующую линию горизонта. Парни вокруг зашевелились, неуверенно переглядывались и силясь разглядеть хоть что-то впереди. Раздались первые нервные смешки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту
