города, в котором прошло ее детство.
– Знаю тебя – просто так никогда не позвонишь. Что, братец мой опять донимает?
– Нет, Леня тут не при чем. К тому же, какой он тебе брат, седьмая вода…
– Троюродный. Тебя с ним, дураком, познакомила – думала, хороший парень, из приличной семьи. Шесть лет коту под хвост!..
– Нет, Фаня, с Леней вопрос закрыт. У него теперь все хорошо – на погонах две звездочки, жена, дочка, квартира в Питере.
– И кто же новый воздыхатель? Бывший одноклассник – оператор заправочной станции?
– Фаня, прекрати! Какой одноклассник? Взрослый мужчина, моряк, переехал жить во Владивосток. Старпом, между прочим.
– Понятно, старпер, а не старпом! Папика нам только не хватало! Боженка, у тебя вечно крайности – то студент, то пенсионер. Сколько ему?
– Лет пятьдесят. Но выглядит…
– В два раза старше – ты с ума сошла!
– Еще ничего не ясно. Только сегодня…
– Переспали?
– Фанька, у тебя одно на уме! – Божена улыбнулась, вспомнив настенные часы в форме штурвала, время на которых остановилось на без пяти минут двенадцати, картины в тяжелых рамах с изображением морских богов, шампанское в хрустальном ведерке, танцы под Джо Дассена… И как золотые босоножки упали на ковер, глухо стукнув каблучками, а начищенные до блеска мужские туфли большого размера встали рядом… «Разве можно все это назвать таким будничным словом «переспали»?» – подумала она.
– Зато ты у нас прынцесса на горошине! Надо брать от жизни по максиму – один раз живем! Слушай, Боженка, если у тебя все, давай до завтра. Бойфренда жду.
– Сережку? – Божена вышла с балкона, оставив его дверь открытой на ночь.
Фанин смех зазвенел в ухе альтовой флейтой:
– Андрюшку!
– Ну, пока! – улыбнулась Божена. О новом бойфренде Фани она слышала впервые.
– Пока-пока! Привет Ритке! – привет адресовался инспектору оперы, которая тоже закончила Хабаровский колледж искусств. Держись ее – наш человек!
В первый раз за долгое время Божена не видела во сне Леню. Проснувшись, она по-кошачьи потянулась и радостно улыбнулась новому дню.
Глава 2. Амурские волны
Август проходил в репетициях и свиданиях с Яковом. В театре Божена подружилась с вокалисткой из Петербурга. У них была одна гримерка на двоих. Надя, окончив музыкальное училище два года назад, приехала работать на Приморскую сцену – поманила романтика Дальнего Востока. Театр снимал для нее квартиру, как и для других работников Мариинского театра, не имеющих жилья во Владивостоке. Иногда Надя оставалась на ночь у Божены, и тогда они вспоминали Петербург, студенческую жизнь.
– Тебе никогда не хотелось вернуться в Питер? – как-то спросила подругу Божена.
– Слушай, кому не хотелось вернуться в Петербург? – ответила петербурженка в третьем поколении
