и англами. Сделаем замечание относительно других соседей, показанных в Летописи, которые соседят с русью – это датчане (урманы-норманны) и шведы (свеи). Но в подлиннике Лаврентьевской летописи, имеющей многочисленные пропуски и ошибки, готы пропущены. Они восстанавливаются по другим летописям. К сожалению, это дало повод для недоумения «проницательному Шлёцеру», и он воскликнул: русь (руссы) «между датчанам и англичанами! Этого быть не может: они здесь вставлены…». Другой случай Шлёцера – это заподозренное им «разнословие» в словах «И идоша за море к варягом, к Руси». (Трубачёв, 1993. С. 47). Но если заменить «к Руси» на «из Руси», то картина, конечно же, меняется. Появляется намёк на среднеднепровскую Русь или ещё на более южную Русь, откуда будто бы выселилась эта подозрительная Русь. Бесспорно, что это не противоречит «направлению исторического развития», но не меняет дела в корне: Русь – всё равно варяги, размещённые Летописью между готами и англами Ютландского полуострова в соседстве с датчанами и шведами.
Если бы мы поддерживали точку зрения суетного лучшезнайства «славян» против «руссих», считая «призвание Руси» позднейшей вставкой, и, по остроумному замечанию С. М. Соловьёва, пытались вырвать первые страницы нашей Летописии вместе с «призванием Руси», то подлежала бы уничтожению и заключительная часть статьи под 6390 (882) годом: «И седе Ольг, къняжа в Кыеве… И беша у него Варязи и Словене и прочии прозъвашася Русию». А. А. Шахматов сделал примечание к словам «прозъвашася Русию», которое выявляет существенную идею «призвания»: словене, кривичи и прочие прозвались Русью после «призвания». Примечание меняет форму приведённого летописного предложения и возвращает ему первоначальное и действительное содержание: «вместо «прозъвашася» в Первой Новгородской летописи стоит «и прозвашася», что может быть, говорит Шахматов, первоначальнее» (Шахматов, 1916. С. 23–24, № 2–2). То есть: «И седе Ольг, къняжа в Кыеве… И беша у него варязи и словене и прочи, и прозвашася русию». А что это значит? Только то, что не следует повиноваться требованию «славян» вырвать первые страницы Начальной летописи, потому что и перед «прозвашася русью» – это местоимение анафористическое; употребляется без же и с же. Известный из предыдущего или последующего; тот, этот (Словарь. III, 1990. С. 436). То есть: «И сидел Олег, княжа в Киеве… И были у него варяги и словене и прочие, известные тем, что прозвались русью». Выходит, что по этой причине содержание предложений не позволяет заподозрить в них несуществующий без местоимения и смысл, будто бы варяги, словене, кривичи и прочие назвались русью в Киеве, куда они пришли с Олегом. Нет, чётко сказано: «известные тем, что прозвались русью» – в смысле: до того ещё, в Ладоге или Новгороде.
Ну, и кого теперь признавать под русью в ряду шведов, датчан, готов, англов, если не ругов? И это несмотря на установившийся обычай у исследователей проблемы варягов-руси ставить сторонников этой теории на место указанием на то, что они не оригинальны, потому что «эта догадка имеет почтенный возраст и порядочную историографию».
В
