без какого-либо географического или исторического содержания.
Более того, постепенное объединение Европы никак не угрожает Америке, наоборот, это может принести ей только пользу, поскольку увеличивает вес Атлантического сообщества. Политика divide et impera, даже если она представляется привлекательной в тактическом плане для сведения счетов, в итоге окажется близорукой и приводящей к противоположным результатам.
Надо также учитывать, что в реальности Атлантический союз не может быть строго паритетным – 50 на 50 – партнерством. Сама идея такого тщательно выверенного равенства является политическим мифом. Даже в бизнесе, где акции могут быть строго поделены в соотношении 50 на 50, такая схема не работает. Более молодая в демографическом отношении, более энергичная и политически единая Америка не может быть полностью состыкована в политическом и военном плане с более разнообразной по своему составу Европой, состоящей из государств солидного возраста, которые объединяются, но еще далеко не едины. Тем не менее каждая сторона Атлантики имеет то, в чем нуждается другая. Америка еще какое-то время останется высшим гарантом глобальной безопасности, даже если Европа постепенно будет наращивать свой пока незначительный военный потенциал. Европа может дополнить американскую военную мощь, в то время как объединенные экономические ресурсы США и Евросоюза делают Атлантическое сообщество глобально всемогущим.
Таким образом, единственным вариантом является не европейский партнер в той же весовой категории и тем более не противовес, а европейский партнер, обладающий реальным весом в процессе выработки и реализации общей глобальной политики. Оказание этого критически важного влияния, даже если это не связано со строго паритетным участием в процессе принятия решений, требует от обеих сторон готовности действовать вместе, когда в этом появляется необходимость. Это также означает, что когда возникает потребность в таких действиях, то сторона, обладающая большими возможностями для действий или в большей степени заинтересованная в конечном результате, должна иметь решающее слово. Американское верховенство не должно пониматься как предполагающее автоматическое подчинение Европы, и партнерство не следует понимать как полный паралич при отсутствии первоначального согласия. Обе стороны должны развивать дух взаимных уступок, вырабатывать общие стратегические перспективы, создавать новые атлантические механизмы для устойчивого глобального политического планирования.
Экономическое объединение Европы будет опережать ее политическое объединение, но уже сейчас можно рассмотреть некоторые меры, направленные на реструктуризацию процесса принятия решений в НАТО, для того чтобы учесть складывающийся политический облик Евросоюза. По мере того как отдельные элементы структур Евросоюза будут становиться частью ткани европейского общества, начнет формироваться и общая
