style="font-size:15px;"> Ну же, Анька, напрягись! У него под джинсами старческие трусы. Линялые. И носки, наверняка, с дырочками. И… чёрт, не получается. Не приклеивается к нему папик.
Папик – это что-то пузатое, нелепое, с круглой мордахой и пивным брюшком. Сильно потёртое жизнью. А Кит весь как натянутая струна. Он очень высокий, под два метра, сухопарый и гибкий. Держится прямо, черные джинсы подчеркивают узкие бедра, черная шелковая футболка обтягивает широкую грудь и свободно спадает на совершенно плоский живот. Наверняка, там еще и кубики на прессе. Кожаная куртка небрежно сидит на широких плечах. И рукава топорщатся от накачанных бицепсов. Шоколадного оттенка кожа куртки натягивается на них, когда он двигается. Темно-каштановые, с легкой проседью волосы оттеняют светло-карие, почти медово-прозрачные глаза. Черты лица резкие, с высокими скулами, щеки впалые, но не от худобы, просто строение лица такое. Злой, резкий, как щелчок кнута, мужик. Матерый волчара. И взгляд волчий, вечно настороженный. Одно слово: Стальной. Всё! Теперь точно пропала. У меня даже под волосами на макушке полыхнуло, так меня внутри обдало кипятком. Так вот что мне нравится: не ласковые щенки, как Сашка, а матерые волки. Теперь я понимаю, что чувствовала Красная Шапочка.
Кит повернулся и вышел. Сейчас он уйдет, и я его больше не увижу. Его даже Сашка видит не часто. Сколько раз он мне говорил, что у его дяди, который заменил ему отца, очень ответственная работа. Какая именно я так не поняла. Сашка не уточнял. Только намекал, что это как-то связано с дипломатией, поэтому он и выбрал факультет международных отношений, чтобы не прерывать династию. Я нервно схватила со столика бокал с безалкогольным коктейлем и махнула. Во рту вспыхнул пожар. Я закашлялась и согнулась пополам.
– Черт, Аня, это же с алкоголем! – крикнул Сашка. – Ребята, ну кто зожные коктейли вместе с бухлом поставил? Просил же вас: ставьте отдельно! Нельзя Ане пить. У нее непереносимость алкоголя. Вообще почему нужно обязательно бухло тащить на вечеринку? Нельзя без этого обойтись? Сказал же вам: зожный день рождения, зожный. Да что с вами не так? Вырубай музло! Вырубай, кому сказал?
Музыка стихла. Наши однокурсники столпились вокруг меня.
– Да ладно! Там того бухла было чуть-чуть, детские коктейли, реально детские, – возмутилась Ленка, сверля меня ненавидящим взглядом.
Саша давно ей нравился. И она всё никак пережить не могла, что он не залипает на ее за дикие деньги сделанную грудь, нарощенные волосы, коровьи ресницы и вообще инстаграмный "лук".
– Вечно ты, Анька, кайф обломаешь, – прошипела Лена.
– Она не виновата, что ее организм алкоголь не выносит, – заступился за меня Сашка. – Я тоже не пью, хоть и могу. Из принципа не бухаю!
– С каких это пор ты на ЗОЖ подсел? – насмешливо протянула Лена. – Потому что Анечке нельзя, так ты тоже бросаешь?
– С тех самых пор, как тебя понесло по клубакам и бухачам, – огрызнулся Сашка.
Он так горячо меня защищал, что мне стало неловко. Навоображал
