мягкости, как когда она разговаривала с внучкой. – Лидка заходила. Соседка – жена Федора – была в курсе того, что происходит. Им тоже позвонили, когда Ольга родила. Ничего толком не объяснила, ляпнула, что инвалид родился. Я ее прогнала.
– Да я сам толком не понял! Врач говорит, еще не ясно ничего! – Виктор быстро разлил по рюмкам теплую жидкость и, наспех чокнувшись, выпил. Внутри разлилось тепло, прежде чем это ощущение исчезнет, он потянулся налить еще и наткнулся на протянутую руку и жесткий взгляд тещи.
– Прекрати истерику! Дословно расскажи, что сказал доктор.
Ледяное спокойствие женщины, сидящей напротив, в которой с трудом угадывалась мягкая и любящая бабушка Лены, привело его в чувство. Стараясь не смотреть на нее, Виктор медленно пересказал разговор и замолчал, уставившись в стол. Неожиданно маленькая теплая рука легла поверх его мозолистого кулака.
– Ерунда это все, Вить. Вылечим. У нас бабка в деревне есть, она любую хворь исцелит. Рука – не голова. Не смей перед Ольгой раскисать, понял. Ей сейчас твоя поддержка нужна.
Виктор положил вторую ладонь на руку Нины Михайловны. Понял.
2
Ольгу выписали через неделю, снабдив списком упражнений, которые нужно делать. Собирались добираться из больницы на такси, но, когда начальник узнал, что их выписывают, сам предложил Виктору воспользоваться служебной машиной. Погода выдалась просто сказка. Накануне выпал свежий снег, с утра ударил мороз, и все вокруг заискрилось и захрустело. Служебная Волга величественно притормозила прямо у крыльца. Федор вызвался помочь, но Виктор лишь махнул рукой: я сам, грей машину, чтобы все было тип-топ. Но как только за ним закрылась дверь, все то волнение, недосказанность, дурные мысли накрыли его с головой. Он замешкался, не решаясь пройти дальше. В предбаннике, или приемном покое, еще никого не было, это его и спасло. «Что бы они подумали? Расклеился, сдался. А вот шиш вам». И тут же прямо напротив открылась еще одна дверь, ведущая в отделение, и показалась она. Ольга была одета в юбку и кофту, которую он ей привез уже после родов, санитарочка несла ее пальто, в руках у жены был конверт с ребенком, который казался просто огромным по сравнению с худенькой женой. Виктор бросился навстречу, сунул автоматически в руки медсестры традиционный конверт с цветами и шампанское и протянул руки. Ольга улыбнулась одними глазами и аккуратно передала сверток.
Конверт молчал – девочка спала, и Виктор тихонько приоткрыл уголок. Вряд ли он ожидал увидеть Дюймовочку, при таком-то весе малышки, но подумал именно о ней, когда увидел лицо дочери. Малышка почувствовала, что на нее смотрят, и открыла глаза. Они напомнили ему бездонные лесные озера, где он тотчас и навсегда утонул.
3
Дома Нина Михайловна положила сверток на диван и распеленала. Вокруг полукругом выстроилась вся семья. Больная рука, отличавшаяся от второй своей неподвижностью и неестественным положением, была примотана к телу куском пеленки.
– Что за ерунда! Не хватало еще нашу девочку мучить? Чтобы я такого больше не видела. Все с тобой
