посвященного проблеме врага. Психология также не уделила этой проблеме должного внимания. Основная заслуга в теоретической разработке проблемы врага принадлежит немецкому политологу и юристу К. Шмитту. В работе «Понятие политического» он обосновал необходимость разграничения между «другом» и «врагом», считая это политическим императивом истории[119]. В реальности, политическое разделение на «наших» и «ненаших» существовало при всех политических режимах во все времена и у всех народов. Без такого разграничения, по мнению политолога, ни одно государство, ни один народ, ни одна нация не смогли бы сохранить своего особенного лица, не смогли бы иметь своего собственного пути, своей собственной истории. Это обусловлено тем, что понятие «друг-враг» имеет глубокие корни в истории человечества. В традициях народов тысячелетиями живут так называемые бинарные оппозиции: друг-враг, свой-чужой, добро-зло, жизнь-смерть и т.д., хранящие память о самой архаичной классификационной схеме, с помощью которой человек осваивал окружающий мир. Важнейшей из них является «друг-враг», поскольку эта оппозиция, к сожалению, до сих определяет главную линию взаимоотношений народов на планете.
В генетической памяти русского народа понятие «враг» имеет особое значение, так как история России – это история войн, оборонительных главным образом. Наличие врага всегда было мощным детонатором духовной и физической активности, поскольку его образ всегда очень эмоционально окрашен и поэтому оказывает более быстрое и глубокое воздействие на людей. Вокруг него организуется коллективная воля народа. Конкретное же наполнение «образа врага» подчинено исторической и политической детерминации и зависит от характера эпохи, но функция остается неизменной.
Эту трагическую линию взаимоотношений народов на планете и зафиксировал Шмитт. Категория «враг» связана у него с категорией «реальная опасность», под которой понимается в основном война. «Реальная опасность» – не юридическое, не общественно-научное понятие, это пограничное понятие, имеющее отношение к исключительной ситуации. «Реальная опасность» не допускает долгих дебатов, компромиссов и промедлений, она требует немедленного решения и тем самым реализации фактической власти и силы. Другими словами, речь идет о принятии авторитарных решений, направленных на установление твердого порядка. Определение врага – суверенный акт, не подлежащий обсуждению.
Следует отметить еще важный момент в концепции Шмитта. Он считает, что фундаментальность пары «друг-враг» для политического бытия состоит в том, что при выборе в рамках этой пары решается глубинная экзистенциальная проблема, так как теоретически предполагаемая возможность войны ставит проблему «жизни и смерти». В этой связи Шмитт критиковал парламентаризм и либерализм за их неспособность определить действительного врага как такового, что не позволяет в «исключительных обстоятельствах» соединить множество разнородных
См.:
