нимфоманка. Готовая на всё. После того, что сделал, я не могу просить тебя о подобном.
Боже, он все еще помнит? Ту ночь.
– Я стану для тебя такой, как нужно, – прижалась к нему сама.
Сейчас, когда я так близко, уйти нет сил. Я не смогу. Вцеплюсь в него руками, вопьюсь зубами и ногтями, но не уйду. Пусть с мясом отрывает, с кусочками своей кожи.
Чуть отстранилась и прикоснулась ладонью к слегка колючей щеке.
Глаза в глаза. Он смотрел на меня, а я опять тонула в малахитовой бездне. Без страха смотрела на свой каменный цветок.
– Юля, почему из всех мужчин на планете я? – наконец, произнес он. – У тебя стокгольмский синдром? Ты хоть понимаешь, что пришла за сексом к тому, кто тебя изнасиловал.
Глава 5
ОНА
– Это была случайность, – алкоголь придал смелости. Я запустила пальцы в его жесткие темные волосы. – Просто так получилось.
– Я – чудовище, Юль. Я мучил тебя, целовал против твоей воли. Лишил невинности, в конце концов. Уверен, сделал больно, – теплое дыхание с запахом хорошего алкоголя. – Может, это из-за меня ты так не любишь секс?
– А может только из-за тебя верю, что могу полюбить? – хитро улыбнулась и прижалась щекой к щеке. – Я не сказала ничего родителям, не сказала ничего брату, не только потому, что наивный добрый олененок. Ты что-то разбудил во мне той ночью, что-то особенное. Повторить это никому оказалось не под силу. Мне было хорошо с тобой, но ты не дал ничего объяснить. Просто сбежал.
Чем больше я говорила, тем сильнее руки сжимали мою талию, тем глубже он дышал, вновь зарываясь в волосы.
ОН
Что она творит? Что говорят эти отвратительно накрашенные губы? Ей понравилось? Она ни в чем меня не обвиняет?
Сжимаю её в кольце рук, кажется, слишком сильно. Мог бы и крепче, но боюсь сломать. Юля хрупкая как тростинка. Возбуждающая до нельзя. А как пахнут её волосы, этот сводящий с ума парфюм с цитрусовыми нотками. Всегда любил, когда девушки так пахнут. Есть в этом что-то пьяняще экзотическое.
– Ты открыл для меня этот мир. Научи, как теперь в нем выжить, – требовательный голосок.
Губы почти касаются уха и это, черт возьми, прекрасно. Обычно я не люблю, когда женщины позволяют много, берут ведущую роль на себя. Но сейчас это даже приятно, чарующе.
Как всегда, стоит этой девочке появиться на горизонте, я мгновенно готов к бою. Гормоны сходят с ума в два раза сильнее. Ей придется очень постараться в качестве "единственной".
– Хорошо. Будет тебе сексуальный факультатив, – мне понравилась формулировка. – Этот год я читаю у вас налоги. Зимой зачет. Летом экзамен. До следующего лета ты – моя единственная женщина. С этого момента. Готова?
У меня от предвкушения закружилась голова. Гормоны устроили забег, взбесились, забурлили снова, как будто и не было разрядки.
– Да, – сняла с предохранителя.
– У меня есть правила. Про нас никто не
