она улыбнулась, – мир?
Зори посмотрела на мамино лицо, озаренное привычной улыбкой, и радостно кивнула. Было приятно видеть, что она снова улыбается.
– Мир, – девушка уткнулась в мягкое мамино плечо. – Прости, я, кажется, переутомилась.
Марта успокаивающе похлопала дочь по спине.
– Ничего, я понимаю. А теперь, – она шутливо повысила голос, – спать!
Мать и дочь рассмеялись. Марта поправила подушку, выключила ночник и верхний свет, а потом вышла из комнаты, тихонько закрыв дверь. Через пару минут, убаюканная собственными мыслями, Зори уснула.
Глава 5. Письмо
Утренние сборы были стремительными и нервными. Не успев восстановиться после долгого перелета, Зори проспала. Первым, что она увидела, открыв глаза, было взволнованное лицо Анахеры. Экономка склонилась над постелью и что-то громко говорила. Прислушавшись, Зори поняла, что к чему.
– Боже, сколько времени? – в ужасе спросила она, схватив Анахеру за руку.
– До начала церемонии меньше часа, – ответила та и тут же ободряюще похлопала Зори по запястью. – Я помогу тебе. Собирайся, а я займусь одеждой и завтраком. Машина будет у крыльца через тридцать минут. Поторопимся.
Зори отбросила одеяло в сторону и побежала в душ. Через двадцать пять минут, запыхавшаяся, но полностью готовая, она буквально ворвалась в кухню, чтобы успеть перехватить что-нибудь из еды.
– Возьми йогурт и свежую булочку! – прокричала Анахера из подсобки и добавила: – Не капни на платье, времени гладить другое уже нет!
Зори поспешно сорвала с баночки металлическую этикетку и запустила ложку в густое молочное содержимое. Чтобы покончить с едой, ей потребовалось меньше двух минут. Все это время она придирчиво разглядывала свое отражение в глянцевой поверхности белых кухонных фасадов.
Хотя звук утреннего будильника Зори благополучно пропустила, на лице почти не осталось следов усталости. Голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц, слегка тронутых тушью, как обычно, сияли. На губах поблескивал тонкий слой прозрачного блеска, который Зори старалась «не съесть» вместе с завтраком. Волосы досушить она не успела, решила – досохнут по дороге. Однако, ее волновало платье.
Анахера уверила, что цвет ничуть не нарушит похоронных традиций Моту, но Зори сомневалась в том, что белый наряд – подходящий выбор для такого случая. Ей, привыкшей, что с усопшими прощаются исключительно в черном, это, мягко говоря, претило. Хорошо хоть в ее чемодане нашлось белое платье-футляр – приталенное, с юбкой чуть выше колен и короткими рукавами. Руководствуясь местными обычаями, Анахера добавила к нему аксессуары черного цвета из тех, что Зори взяла с собой, – тонкий кожаный ремешок и ободок с крохотной черной бабочкой.
– На Моту так жарко, что даже на похороны принято ходить в белом. Пары-тройки черных деталей вполне достаточно.
Зори оставалось только надеяться, что в церкви все будут одеты примерно так же.
– Машина
