действия, но ведь сегодня напали именно на нас…
– Пока это дойдет до Верховного, великий князь вполне может напринимать решений на эмоциях, а потом из упрямства и нежелания признать свою неправоту… Ну, вы понимаете? К тому же подождем вестей из-под Новороссийска.
– Вот, кстати, Андрей Августович, я признаю, что вы три раза угадали с тем, где появится противник: Севастополь – само собой, Одесса – вполне вероятно, но Феодосия и Новороссийск? Почему не Ялта и Сухум, например? Ладно, с Феодосией опять попали в цель, хоть и не понимаю как, но с какой стати вы так уверены на предмет Новороссийска?
«Нда, – подумалось Киселеву, – «Штирлиц понял, что был на грани провала…» Палево конкретное…»
– Ну то, что Керченский пролив забросать минами – первое дело для противника, вам объяснять не надо, надеюсь? Причем сделать это должен наиболее быстроходный корабль. И сильный. Так что заодно и ближайший наш порт в негодность привести весьма кстати будет. Я где-то ошибаюсь?
«Бреслау» действительно ставил мины в проливе. Забегая вперед, можно отметить, что на этом заграждении в первые же сутки подорвались два русских парохода: «Ялта» и «Казбек».
После постановки крейсер фрегаттен-капитана Кеттнера направился именно к Новороссийску, на поддержку минного крейсера «Берк», который должен был уже обстреливать порт…
Однако «поддерживать» было уже некого: «Берк» подошел на место операции на рассвете, и его командир сразу понял, что угодил в ловушку, из которой не уйти.
Из гавани навстречу показались четыре русских миноносца типа «Капитан Сакен», а вслед за ними и большой крейсер. Таких у России на Черном море имелось только два, и любой из них имел полную возможность не только раздавить артиллерией гибрид миноносца и канлодки, каковым турецкий минный крейсер являлся, но и догнать его в открытом море. А тут еще и миноносцы…
«Берк» принял бы с такими бой один на один, но против четырех, да еще и при приближающемся крейсере, шансов не было никаких.
«Лейтенант Шестаков» и «Капитан Сакен» достаточно быстро нагнали турецкий корабль и стали исколачивать его снарядами, «Капитан-лейтенант Баранов» присоединился к товарищам через четверть часа, а вскоре подоспел и «Кагул» (бывший «Очаков»). Тут уже счет пошел на минуты – шестидюймовые пушки крейсера очень быстро разломали захромавший «Берк», и, когда «Бреслау» подходил к месту боя, все уже было кончено: русские миноносцы подбирали из волн последних турецких моряков.
Ввязываться в поединок с русским шеститысячником для немецкого легкого крейсера было верхом наглости и самонадеянности – на девяносто шесть килограммов бортового залпа германца «Кагул» отвечал более чем тремястами из своих шестидюймовок. И это только из шестидюймовок. Еще имелись шесть семидесятипятимиллиметровых пушек на борт…
Кеттнер благоразумно предпочел не испытывать судьбу со столь грозным противником.
