какие мы независимые, оставили машину и документы. Ничего, неделька в душном метро быстро отрезвит ее, и она еще приползет обратно и будет умолять, а он тогда еще подумает.
Полянский сидел и стремительно анализировал их разговор. И вообще, почему он должен перед ней оправдываться, он, мужчина, состоятельный и уверенный в себе, а она всего лишь женщина, которой он создал все условия для нормальной жизни, поэтому ОН будет решать, что правильно, а что нет. Так бы Антон окончательно погряз в своих мыслях, если бы не отворилась дверь, и в комнату не вкатился ажурный сервировочный столик с кофе, тостами с сыром и фруктами. Мадина надела шелковый коротенький халатик, убрала волосы в узел и выглядела очень соблазнительно. В её облике не наблюдалось ни грамма болезни. Она элегантно подкатила столик поближе к Антону.
– Прошу завтракать. Ты, наверное, проголодался? – Мадина очень нежно смотрела на Антона, как будто бы они давно живут вместе и это их очередное воскресное утро.
– Спасибо, дорогая. Это было бы очень кстати. – Антон взял теплый тост и с хрустом откусил кусочек.
– Что собираешься делать после завтрака? – Мадина с надеждой и осторожно посмотрела на своего спутника. – Ты позвонил Вике? Она еще у Иры?
– Нет, она куда-то сбежала, оставив джип у Иркиного дома. – Антону был неприятен этот разговор, интонация его голоса стала меняться в сторону раздражительной.
– Она тебя не дождалась? Какой же ты коварный! – Мадина с лёгкостью пантеры прыгнула Антону на колени и нежно обняла его за шею своей изящной и цепкой рукой.
– Ладно, хватит об этом. Я сам разберусь. Налей мне, пожалуйста, кофе. И хватит меня снова провоцировать, ведь события прошлой ночи были целиком и полностью твоей инициативой. – Антону не нравилось, когда им начинали руководить женщины. Вне зависимости от его планов на них.
Мадина налила кофе. Он был безумно ароматным. Антон залпом выпил маленькую чашечку. Ему было не по себе.
– Ну, что ты так нервничаешь? Всё будет хорошо. Таких мужчин, как ты, не бросают. – Мадина, с одной стороны, пыталась выражать обеспокоенность, но, с другой, выглядела слишком довольной и удовлетворенной.
– Она ушла. Я знал, что когда-нибудь это произойдёт. Она – другая, не такая как все бабы. Ей не нужны эти цацки, она другая. – Антон сидел и уговаривал себя в том, что Вика самая лучшая женщина на свете.
– А что, ты часто давал ей повод сделать это? – Мадина очень нежно провела ноготком указательного пальца по груди Антона.
– Не часто, но давал. Ладно, забудем. Всё! Хватит! – Он очень раздраженно попытался освободиться от её рук, обвивавших его всё больше и больше, но чары восточной женщины были сильнее его гнева.
Антон вспомнил, какая была Вика. Небольшого роста, с очень ладной фигуркой, русые волосы немного вились, темно-серые глаза были очень выразительными. Нельзя было сказать, что она была красавицей с точки зрения каких-то эталонов,
