всё это… «мероприятие», – сказал бы я, – по пятницам, являлись здесь обычным делом. Только изредка, один из самых привередливых и вьедливых, ворчал с угрюмым недовольством: «Ну и где она? Куда девалась эта падла?! Они что там все, вконец опухли, берега там перепутали? Утопла что ли, по дороге? Сколько можно-то, людей тут мучить-то? Куда она пропала-то!»
Как оказалось, дожидалась эта очередь как раз ту самую Ракету; если помните, она по пятницам везла сюда по озеру запасы водки на неделю. В этом городе, как я отметил, винзавода просто не было… Ракета где-то задержалась, это бедствие у нас с ракетами бывает. Два часа уже… народ стоял в невыносимом ожидании. Народ терпел и не роптал. Народ безмолвствовал. Хотя и нервничал, понятно, но бездействовал. Народ привык и не к такому. Тем не менее, Ракета всё не приплывала. Водки не было. А люди ждали до последнего и верили…
Я одного не мог понять: зачем всем городом они тут выстроились в очередь? Чего они, не понимают, что на всех, ну очевидно же, не хватит точно! И Ракета их не выручит! Туда не влезет столько водки! Ну понятно же! Ребенку ясно, дураку… В противном случае она действительно утопнет в этом озере. А если даже доплывет, не до утра же ведь, не до субботы продавать же? Как по-вашему?
Стоять и ждать, чем это может всё закончится, мы не решились. Было ясно: эти гопники, в своих кургузых пиджаках и бабы все эти… стоять здесь будут до конца и биться до́ смерти. Хоть до рассвета, до последнего пришествия! Да хоть до страшного суда! Такие хлопчики, такие, русские, синюшные красавицы, за два флакона разве только не удавятся, своё возьмут уж по-любому, уж по-всякому. Такой народ переживёт любое бедствие…
Дошли до берега, открыли Жигулёвского и закурили. Помню, солнце это, блеклое, на горизонте, у воды, в туманном облаке. Садиться солнце не желало. Так и двигалось – вдоль горизонта у воды – по кромке озера. Ждало Ракету, вместе с ними. Солнцу тоже ведь – хотелось видеть, чем же всё-таки закончится сей удивительный спектакль, это странное, необъяснимое, томительное действие.
Пустынно было на затихшем этом озере. Безлюдно, горестно, понуро и безветренно. И синеокие, печальные красавицы там не гуляли, отчего-то их там не было. Мы посидели с полчаса, поднялись нехотя и поплелись к себе на базу, в Дом Колхозника.
Они, конечно, дождали́сь ее. Естественно, утопнуть где-то по дороге, не доехать к ним… Ракета просто не могла! Поймите правильно! С таким-то грузом долгожданным! Взять, и в пятницу, в конец недели утонуть! Ну как по-вашему, есть хоть какие-то остатки справедливости в подлунном мире? Вы-то сами, как считаете?
Процесс раздачи алкоголя, к сожалению, нам посмотреть не довелось. Тут мы, наверное, довольно много интересного прохлопали. Живописал бы вам в волнующих подробностях, не поскупившись на детали и на сочные, густые краски. Как вы сами полагаете, легко ли это, отоварить столько жаждущих, иссохших душ, по два флакона ведь, на каждого, и не оставишь никого, не обделишь же ведь! За исключением
