нет, меня об этом спрашивали уже после суда, – хитровато посмеиваясь, продолжал голос, и человек, которому он принадлежал, вдруг повернулся. Его осунувшееся лицо было покрыто густой щетиной с проплешинами, а вместо гнилых зубов теперь была лишь пустота.
«Выбили, наверное», – равнодушно подумал Генгрэд. Да и многочисленные синяки и ссадины на лице заключенного красноречиво подтверждали мысль о том, что зубы, совершенно точно, выпали не сами.
– Расскажите, что там произошло, – нетерпеливо спросил принц, отметив про себя, что не испытывает к узнику ни тени жалости.
– Я слышу храп тюремщика даже отсюда, – начал арестант, – принеси мне выпивку, которую он держит под столом, тогда и поговорим.
– Не в твоем положении ставить мне условия! – рассердившись и тоже переходя на «ты», проговорил Генгрэд. – Ты говоришь с принцем!
«О боги, принц, где же ваши убеждения о равенстве и братстве?» – вякнул было внутренний голос, вечный спутник всех идеалистов и мятущихся личностей, но сейчас Генгрэду было не до споров с самим собой, и он решительно потребовал:
– Отвечай на вопрос и немедленно!
Ответом было молчание и широкая беззубая улыбка наглого заключенного. Ругнувшись вполголоса, принц пошел в сторону тюремщика.
Осторожно приблизившись к нему и едва не задохнувшись от смеси винного перегара, лука и давно немытых ног, принц встал на четвереньки и полез под стол. Пока он пытался дотянуться и ухватить бутылку, тюремщик несколько раз задел его ногами, обутыми в грязные вонючие сапоги.
Наконец, початая бутылка с вином была добыта. Следующая задача была несколько сложнее: нужно было снять ключи с пояса тюремного охранника, иначе как же он передаст бутылку арестанту? По-прежнему сидя под столом, Генгрэд пытался снять ключи с пояса, но ему это никак не удавалось. Он взмок от страха быть обнаруженным, но не оставлял попыток, которые, однако, были тщетны. Принц шумно вздохнул, присел удобнее и, потянувшись в очередной раз к поясу пьяницы, поднял голову… На него с неимоверным удивлением смотрели выпученные глаза охранника. Несколько секунд длилось общее молчание. Наконец, жертва наглого воровства заговорила слабым голосом:
– Здравствуйте, ва-ваше высочество. Вы… как вы здесь оказались?
Генгрэд, резко выпрямился, стукнувшись о столешницу, выбрался из-под стола, одернул камзол и, строго и величественно, как и подобает королевскому сыну, проговорил:
– Да как ты смеешь спать на посту! А если кто-то решит выкрасть ключи и выпустить заключенных? Ты готов взять на себя ответственность за всех воров и убийц, за все то отребье, которое окажется на свободе по твоей милости?
– Но, – испуганно и растерянно промямлил страж, – разве вы, ваше высочество, не пытались сейчас забрать у меня ключи? Для чего? Чтобы открыть камеры? – все еще не понимая, что происходит, и очень рассчитывая на то, что это ему снится, спросил тюремщик.
Не удостоив его
