g"/>Предисловие
«Китай» – это прежде всего художественное произведение, но действие романа разворачивается на фоне реальных исторических событий.
Когда в повествовании появляются исторические личности, то их описания принадлежат моему перу, надеюсь, они правдивы. Однако все главные персонажи: Трейдер, Чарли Фарли, братья Одсток, Ньо, Шижун, Мэйлин, Лаковый Ноготь, господин Лю, господин Ма, Гуаньцзи, их семьи и друзья – вымышленные.
Я хочу выразить особую признательность следующим авторам и ученым, на чьих масштабных исследованиях, часто в первоисточниках, основан этот роман.
Что касается общих сведений, я благодарю Джона Кея за наиболее удобоваримое введение в историю Китая, Кэролайн Бланден и Марка Элвина за замечательный справочник «Культурный атлас Китая» и Марину Уорнер за подробнейшую биографию Цыси «Императрица-дракон».
Что касается узкоспециальных работ, то хотелось бы сказать спасибо Джулии Ловелл за сведения об Опиумной войне 1839 года, Питеру Уорду Фэю за дальнейшие подробности войны и торговли опиумом, Чжан Янвэню за информацию о потреблении опиума в Китае. Подробности о жизни евнухов я почерпнул из работы Цзя Инхуа о жизни Сунь Ятина[1], о наложницах и рабстве из работ Се Бао Хуа, о жизни слуги узнал из записей Иды Прюитт о старой бабушке Нин в «Дочери Хань». В описаниях бинтования ног я опирался на работы Дороти Ко. Я благодарен Марку Эллиотту и прежде всего Памеле Кайл Кроссли, чье детальное исследование трех поколений одной маньчжурской семьи помогло мне создать вымышленную семью Гуаньцзи. За описания Летнего дворца я приношу благодарность Го Дайхэну, Юнцу Вонгу и особенно Лилиан М. Ли и работе о Юаньминъюане[2]. При рассказе об имперской системе правосудия и пыток я опирался на прекрасную монографию Нэнси Парк. За понимание фэншуй и устройства деревень на юге Китая я благодарен статье Сяосинь Хэ и Цзюнь Ло. Рассказывая о тайпинах, я опирался на исследования Стивена Р. Платта и Джонатана Спенса. Огромное спасибо Дайане Престон за ее хронику осады дипломатических миссий во время Боксерского восстания, давшую столь богатый материал для работы.
Я обязан выразить благодарность лично Джулии Ловелл за ее мудрые и полезные советы, направившие меня на путь истинный; доктору Джеймсу Гринбауму, Тесс Джонстон и Май Цао за полезные беседы; Син Цунлин и Хан Лю за внимательное прочтение первоначальных набросков и Линн Чжао за тщательную проверку всей рукописи на историческую достоверность.
Все оставшиеся ошибки мои, и только мои.
Я признателен Родни Полу за подготовку карт с такой образцовой скрупулезностью и терпением.
Еще раз благодарю своих редакторов Уильяма Томаса из «Doubleday» и Оливера Джонсона из «Hodder» не только за такую замечательную команду, но и за их огромную доброту и терпение во время долгого и технически сложного написания черновика. Я также хочу поблагодарить Майкла Виндзора в Америке и Аласдера Оливера в Великобритании за два совершенно разных, но одинаково великолепных дизайна обложки. Большое спасибо также команде Хари Докинз, Марии Карелле, Рите Мадригал, Майклу Голдсмиту, Лорен Вебер и Кэти Хуриган из «Doubleday». Как всегда, огромное спасибо Каре Джонс и всей команде литературного агентства «RCW».
И наконец, я, разумеется, благодарен своему агенту Джилл Колридж, перед которой последние тридцать шесть лет в неоплатном долгу.
Китайские топонимы в этой книге в основном даны в их современной форме.
Красное солнце над желтой рекой
Сначала он даже не услышал голоса за своей спиной. Красное солнце ярко светило в лицо, пока он ехал по самому центру Срединного государства[3].
С рассвета он преодолел сорок миль, а впереди еще сотни. Времени совсем мало, а то и вовсе не осталось. Он не знал.
Скоро огромное багровое солнце зайдет за горизонт, сгустятся меланхолично-пурпурные сумерки, и ему придется сделать передышку. А на рассвете снова отправиться в путь, не переставая размышлять: успеет ли он добраться до дома отца, которого так любил, и попросить прощения, пока не поздно? Ведь в письме тетушки совершенно четко говорилось: отец умирает.
– Господин Цзян! – услышал он на этот раз. – Цзян Шижун!
Он обернулся. Одинокий всадник подгонял лошадь. После красного солнца, бившего прямо в глаза, у Цзяна ушло какое-то время, чтобы разглядеть, что это Вон, слуга господина Вэня. Что бы это значило? Цзян натянул поводья и остановил лошадь.
Вон, пухлый лысый коротышка, выходец с юга, управлял хозяйством стареющего ученого, который полностью ему доверял, и взял молодого Цзяна под свое крыло, как только тот перебрался туда. Вон вспотел. Должно быть, он гнал, как имперский посланник, чтобы перехватить меня, подумал молодой человек.
– С
