вечер сделать общим. Засим последовал сон.
Воскресение, 18 июня
Был у ранней обедни совсем уже здоровый. Благодарение Господу! День провел кое в чем. Часу в 6-м стали собираться гости – все безбородые{154} сошлись у меня пока. Между тем я сходил к о. ректору с подарком и с приглашением его купно и на свой вечер. Потом был сей самый вечер, длился до полночи. Тут же последовало и заговенье. Радушие наше поняла и природа. Пошел дождь после долговременной засухи, да еще какой! просто как из решета. Между тем – чудное дело! среди самого угощения главный угоститель получает письмо из Петербурга (от Д. В. Поленова){155}, которое гласит, что министерство сделало уже другое распоряжение насчет отправки о. Феофана. Он поедет прямо в Рим и на путевые издержки дадут ему 200 червонцев и что обо всем этом уже сделано предписание г. губернатору здешнему. Если бы не другая цифра в счете червонцев и не подробности некоторые, то можно б было подумать, что г. Устинов{156} (от которого получил сведение обо всем о том писавший письмо) смешал мое дело с делом о. Феофана. Во всяком случае батюшке поставлена теперь запятая, а может быть еще и с точкой. Ехать или нет в Петербург??? Кажется, дело должно стать более на последнем. Как же некстати вышел этот вечер! Может быть, еще и не мало времени придется пожить о. Феофану в Киеве…
Понедельник, 19 июня
Утром ушел в Лавру. Получил от о. типографа 4 экземпляра «Круга», переплетенного в сафьян, и немедленно один из них поднес Владыке{157}. Владыка мало занялся этим. Он только что получил от генерал-губернатора{158} отношение, в коем значилось, что я должен явиться в губернаторскую канцелярию за прогонами и паспортом, и спешил дать мне приказание явиться куда следует. Я спросил: нужно ли мне ждать из Правления или Консистории объявления об этом. Какое объявление? – возразил Владыка. Я объявляю – вот и все! Я заговорил о своем келейнике и вдруг встретился лицом к лицу с затруднением, коего не ожидал и о коем прежде должен был подумать. «Я не могу уволить за границу никого, да и никто не уволит без согласия Синода и разрешения Государя». Ну! вот куда заходит дело! По крайней мере, я успел выхлопотать у него согласие на увольнение со мною одного из учеников здешней семинарии и следовательно, на исключение его из ведомства Училищного и Епархиального. С тяжелою головою шел я домой, не зная, на что решиться и что предпринять. Зашел в типографию и исправил корректуру объявления о продаже книги. Потом, недолго думая, пошел к г. губернатору, чтобы сразу рассечь гордиев узел. Денщик сказал в сенях, что генерал не принимает, что я пришел поздно (был уже 1-й час). Я спросил дежурного и пошел кверху. Там меня встретил бледный, ижицевидный чиновник. Я спросил: можно ли быть мне у г. губернатора и прибавил для весу, что являюсь по приказанию Преосвященного митрополита. Чиновник ушел докладывать. Я остался один в передней. Из аванзалы вышел ко мне мундир с красным воротником
'Безбородые' – тут: 'не монахи'.
Поленов Д. В. – о нем см. ранее прим. 129.
Устинов Михаил Михайлович (1800–1871). В 1840 г. непременный член совета МИД. В 1843–1847 гг. возглавлял дипломатическую миссию в Константинополе. С 1850 г. тайный советник, отмечен многими наградами, имел дарственный портрет турецкого султана, украшенный алмазами.
Т. е. митрополиту Филарету (Амфитеатрову).
Бибиков Дмитрий Гаврилович (1792–1870) – генерал-губернатор Киева (1837–1852), министр внутренних дел (1852–1855).
