в виде широкой ступени; над изголовьем возвышался роскошный балдахин из зеленого шелкового штофа, украшенного золотым шитьем. По сторонам кровати поставлены покрытые той же материей два золотые табурета; на одном из них лежало огромное опахало из блестящих радужными цветами павлиньих перьев; дорогая ручка его была осыпана самоцветными камнями; на другом табурете было подобное же опахало из мягкого, нежного пуха страусовых перьев.
Подле каждого табурета лежали на полу подушки с золотыми кистями; такие же подушки были и против другого конца кровати. На этих четырех подушках рабы становятся на колени, когда паша после обеда ложится отдыхать, по одному рабу с каждой стороны, и каждый беспрестанно обмахивает своего властелина опахалами, освежая тем воздух для его дыхания и не допуская беспокойных мошек и докучливых комаров тревожить сладкую негу отдыхающего владыки. У оконечности кровати другие два невольника, также стоя на коленях, исполняют особенного рода прихоть избалованной роскоши, без которой паша никогда не засыпает: они слегка трут ему ноги.
Противоположная этой спальне комната – приемная паши. Она украшена золотом и зеркалами, убрана коврами и бархатом и с трех сторон освещена ярким дневным светом, проникающим через ряд смежных окон. Самая замечательная вещь в этой гостиной – подарок Папы Григория XVI, мозаичный стол с изображением церкви Св. Петра в Риме. Странно и невероятно было для меня встретить предмет художественной роскоши у египетского паши, а еще более в серале найти изображение церкви, и наконец слышать, что подарок этот мухаммеданину был сделан верховным главой католической церкви!
В одной из соседних комнат стоял большой биллиард: паша был большой охотник играть на биллиарде.
Из сераля мы пошли осматривать судебные присутственные места. Строение не великолепно и неинтересно. В присутствии члены сидели поджавши ноги на диванах, курили трубки и распивали кофе. О чем шла речь – мне неизвестно.
Идя по улицам Александрия, нельзя забыть, что находишься в Африке: все носит на себе совершенно особенный, анти-европейский отпечаток. Дома низки, грязны, без всякой архитектуры; улицы тесны, немощены и наполнены народом, который, подобно неаполитанским ладзарони, курит, варит, ест и спит на улице, у дверей домов.
Извоз в Египте двоякого рода: для перевозки жителей служат маленькие ослы с довольно покойным и быстрым бегом; подле каждого осла бежит, не переводя дух, полуголый араб, понукающий осла палкой. Для перевоза тяжестей употребляются верблюды, или так называемые дромадеры – отвратительное огромное животное на длинных ногах, с громадным горбом, в виде осыпавшейся пирамиды; на него навьючивают всевозможную кладь – кули с мукой или овсом, огромные ящики, чемоданы и проч. Встречаемые на каждом почти шагу подобные караваны верблюдов производят странное впечатление на путешественника, которому ново это зрелище.
Народ в жалком положении. Вице-король,
