тогда Веро́ника перестала бы быть такой букой.
Ведь вместо элементарного «спасибо» за то, что я скрыл своей курткой её наготу от всей аудитории, эта пигалица опять врубила свою излюбленную роль ведьмы и мысленно убивает меня сейчас ясно-серым взглядом.
– Идём, – с трудом сохраняя спокойствие, произношу я и хватаю девчонку под локоть, заведомо зная, что вредина даже не попытается сопротивляться, как бы ей того ни хотелось.
Уж слишком ей неохота устраивать сцену перед сворой ушлёпков. И как выясняется всего через несколько шагов, Веро́ника придерживает своё недовольство ещё и из-за боли в ноге.
Она издаёт тихий стон и хватается за меня, чтобы суметь добраться до полностью пустого ряда в конце аудитории, где садится на самый край скамьи. Как можно дальше от меня.
Детский сад. Не иначе. Но по неведомой причине он меня изрядно забавляет.
– Ты можешь сесть ближе, Веро́ника. Я не заразный, – усмехаюсь.
– Не хочу это проверять, – выдаёт мегера, копаясь в своей сумке.
– Зато я хочу, чтобы ты проверила, – хватаю её за бёдра и притягиваю вплотную к себе.
Она негромко вскрикивает и в попытке отстраниться упирается ладонями мне в грудь. Но у язвы ничего не выходит. Я держу её крепко. Чёрта с два ей удастся отодвинуться.
– Ты что себе позволяешь, Уокер? – цедит сквозь зубы Веро́ника в паре сантиметров от моих губ.
– Показываю, что тебе не нужно меня бояться.
– Я тебя не боюсь.
– А чего боишься?
– Я ничего не боюсь.
– Неужели? Почему тогда так сильно напряглась? – перевожу взгляд с серых глаз на губы и обратно, сильнее сжимая пальцы на её бёдрах.
– Потому что не понимаю, какого чёрта ты решил, будто имеешь право меня лапать? – зло шепчет она, то и дело поглядывая в сторону остальных студентов.
– Это преступление?
– Да. Если девушка против.
– А ты разве против? – едва сдерживаю смешок, видя, как Веро́ника вскипает ещё больше.
– Если ты ещё не понял, что я не хочу, чтобы ты меня трогал, то я могу прокричать.
– Не можешь. Или, скорее, не хочешь.
– Вот это уверенность, – фыркает она.
– Стопроцентная.
– Ты слишком самонадеян.
– Вовсе нет. Просто ты не хочешь вновь привлекать к себе внимание этих людишек, мнением которых ты дорожишь. А значит, и кричать не будешь.
– Меня не волнует их мнение, – отрицает мегера, но тем не менее продолжает бросать взгляды на нижние ряды.
– Не верю.
– Мне плевать, во что ты веришь, а во что нет. Руки от меня свои убери! Я не хочу, чтобы кто-то подумал, будто мы тут тискаемся, только потому что они скажут об этом Лане.
– Значит, дело только в ней?
– Боже,
