шляпу “медузу” для Пола. Результат не разочаровал ее: подружка отодвинула несъеденный омлет, а Пи-Джей побагровел, пытаясь сдержать смех. Фармер вспоминал, как он как-то приехал из университета, а Страж открыл кузов своего ископаемого грузовичка, набитый бесполезным старым хламом, – навстречу им вылетело несколько ос, – и с саркастической усмешкой объявил: “Когда-нибудь, сын, все это будет твоим”.
К тому времени Фармер ушел из студенческого братства. Он написал им, что не может состоять в организации, где все белые. (“Я получил ледяной ответ”, – говорил он таким тоном, как будто до сих пор удивлялся подобной реакции.) Фармер научился ценить отцовское презрение к зазнайкам, его нежность к отщепенцам – умственно отсталым, с которыми он работал, малоимущим соседям по поселку на колесах, которые однажды подарили всем детям Фармеров копилки, сделанные из старых бутылок из-под отбеливателя, – его стремление подбросить денег тем, кто действительно беден. На последних курсах Пол приезжал домой все реже и реже, но не потому, что все еще хотел (если вообще когда-либо хотел) оставить позади старую жизнь ради новой, более благоустроенной. “Он должен был избавиться от влияния отца, – объясняла Джинни. – А дома его всякий раз возвращали к давно заведенному порядку”.
Все дети Фармера стремились завоевать одобрение отца. Но это давалось нелегко. Придешь домой с пятеркой за работу, а он спросит: “А кто-нибудь получил пять с плюсом?” Страж любил спорт. Братья Пола преуспевали во всех видах. Пи-Джей не имел успеха ни в одном. Но он старался. По семейной легенде, за тот год, что Пол занимался бейсболом, его единственный точный (по случайности) удар битой пришелся по голове сына тренера. В старших классах он пробовал теннис и бег на длинные дистанции и на соревнованиях так перенапрягался, что на финише его рвало. “Как вспомню, плакать хочется, – говорила Джинни. – Он так мечтал доказать отцу, что вот теперь он тоже спортсмен и отец может им по-настоящему гордиться”. На самом-то деле, по словам Джеффа, Страж постоянно хвалился успехами Пи-Джея – его отметками на экзаменах, его полной стипендией в Дьюке, – но только не в его присутствии: “Он безмерно гордился Пи-Джеем, но никогда не говорил ему об этом. Такой у него был характер – не желал, чтобы парень зазнался”.
Страж годами лелеял мечту: вот вырастут дети, обзаведутся семьями, все поселятся рядышком, и они с Джинни возглавят большой дружный клан. Вместо этого один за другим дети уходили из дома. Владелец земли рядом с заливом Дженкинс-Крик умер, участок купил округ, и Фармерам пришлось переехать. Они поселились в автофургоне на двух акрах соснового подлеска чуть в стороне от Стар-роуд в Бруксвиле. К этому времени с родителями жили только две младшие девочки, Дженнифер и Пегги. Свой новый дом они называли “Стар-роудской тюрьмой”.
“Леди Джин” нужно было снимать с якоря. Страж решил, что перегонит ее в другую гавань, дальше к югу. С собой он взял только Дженнифер. Его навигационные навыки
