проливший свое пиво принялся собирать осколки, а «К» поставил ему одну бутылку от себя в знак глубокого уважения.
Звучала красивая успокаивающая мелодия, не позволявшая «К» начать думать о том, как с ним могло произойти такое и сожалеть обо всем этом. Наоборот, он снова собрался с мыслями и, к своему удивлению, обнаружил, что помнит свой сон. Бутылка… Он так и не допил четвертую бутылку, и, заснув, выпустил ее из рук через некоторое время. Он вспомнил о пятерке собеседников и попытался их найти. И он нашел их. Они так и сидели за тем же столом, правда говорили уже негромко. Он обратил внимание, что пива из разбитой бутылки вылилось немалое количество: тот человек уже в третий раз выходил в уборную с ведром. Судя по всем признакам, времени прошло совсем немного. «К» успел заснуть глубоко, но пребывал в этом состоянии может быть какую-то пару минут. Он начал думать, будто ему, пребывавшему в благоприятном для того состоянии, была спущена свыше какая-то определенная информация, какой-то фильм, который он, как это ни странно, все еще помнит. Он мысленно пересмотрел некоторые эпизоды этого фильма: потрепанные домашние штаны, заваренный чайник, «Я все чаще ощущаю в себе черты твоего характера, словно по наследству перешедшие…», «…ты ничего не знаешь о выгоде!» Странно, но он помнил весь свой сон в деталях, и он все больше верил в то, что эта информация передана ему не случайно.
«К» почувствовал, что сегодняшний его вечер в «Off»-е подошел к концу, чудесным образом оправданному. Заканчивался также и весь оправданный день, в который, если посмотреть со стороны, ничего нового не произошло. Однако, внимая чувству, проснувшемуся в его душе, переступая через порог «Off»-а, он подумал: «Что-то должно измениться».
6
Будучи самым старшим из всех, «Б» имел относительно богатый жизненный опыт. Были у него взлеты и падения, горе и радость, интересы и разочарования и другие всевозможные воплощения единства и борьбы противоположных понятий, присущих человеческому жизненному циклу.
С каким бы вопросом ни обращались к нему знакомые, у него всегда находился ответ, всегда оригинальный и зачастую неожиданный. Ответ мог быть представлен, например, в виде необдуманной на первый взгляд попытки отвязаться от вопрошающего, которая после недолгого обсуждения обретала всю свою силу и доказывала правильность ответа. Иной раз он сам предлагал вопрошавшему ответить на ряд наводящих вопросов, заставляя его мыслить по-другому. Продолжал он этот ряд до тех пор, пока человек сам не приходил к верному ответу. В исключительных случаях, когда тема интересовала «Б» настолько, что он соглашался посвятить свой вечер ее наиполнейшему раскрытию, он выдвигал предложение «обсудить все это в месте, более сопутствующем его мыслительному процессу», и направлялся в один из многочисленных ресторанов, которые он любил посещать в компании друзей.
Говорил он всегда красноречиво. Мало кто с ним спорил, но те, кто решался на это, подходили к этой задаче с душой. Этот процесс доставлял удовольствие обеим сторонам и проходил он наподобие
